Россия охотно подписала Парижское соглашение ООН по климату, но не ратифицировала, то есть не придала ему законный статус. Выходить из соглашения РФ не собирается, оставаясь участником переговорного процесса наравне со всеми. Такой вывод можно сделать из выступления советника президента по вопросам климата Александра Бедрицкого на климатических переговорах COP22, проходящих в эти дни в Марокко. Между тем, менее чем за год после принятия Парижское соглашение по климату вступило в силу как международный документ. На сей день его ратифицировали более ста стран. Россия же от финального шага воздерживается, и это служит поводом для тревоги, ведь наша страна — пятая в мире по объемам выбросов парниковых газов.
Поддержка Россией международных климатических инициатив остается пока на уровне деклараций и базовых действий по развитию рынка углеродных выбросов. Сокращать работающие на ископаемом топливе ТЭС или увеличивать долю возобновляемых источников энергии РФ не спешит, полагая, что это плохо скажется на экономике. Кроме того, в случае ратификации России придется выступать в роли страны-донора для бедных государств, нуждающихся в помощи международного сообщества, чтобы бороться с последствиями погодных катаклизмов и модернизировать экономики. Нам бы свою модернизировать. Во всяком случае, такое мнение высказывают эксперты и наблюдатели на COP22.
Выступает советник президента по вопросам климата Александр Бедрицкий на климатических переговорах COP22 в Марракеше
«Для России мы расцениваем вступление в силу Парижского соглашения как хороший стимул и возможность выйти эволюционным путем на траекторию устойчивого к изменению климата низкоуглеродного развития», — сказал Александр Бедрицкий, выступая 17 ноября на совещании сторон Рамочного соглашения по изменению климата и Парижского соглашения. Ключевое слово здесь — «эволюционным». Напрягаться и форсировать события, накладывая на отечественный бизнес серьезные обязательства по сокращению выбросов, правительство не будет. Развитие отраслей, которые были бы конкурентоспособными на рынках, возникших под флагом борьбы с изменением климата или улучшения экологии, требует десятков лет. А мы сильно запоздали в этом процессе.
За прошедшие два десятка лет Россия в отличие от многих развитых стран так и не сделала рывок в сторону возобновляемой энергетики. Наоборот, она сокращает ее долю. Согласно индексу климатической политики на 2017 год, еще только две страны находятся в этом тренде — Турция и Алжир. Это немного странно, так как традиционно в нашей стране хорошо развиты научные и технические области, связанные с солнечной, ветровой и гидротермальной энергетикой. Достаточно вспомнить, что наш знаменитый соотечественник академик Жорес Алферов получил Нобелевскую премию за гетероструктурные полупроводники, используемые в том числе в солнечных панелях. Мы пионеры — в исследования термояда. На Дальнем Востоке и Кавказе работают гидротермальные электростанции, по всей стране действуют мощные ГЭС. Хорошо развита ядерная энергетика, которая в сумме с ГЭС дает 40% электроэнергии в стране.
Однако выработка электроэнергии крупными ГЭС в России снижается, не растет и атомный сектор, что объясняется нерешенными пока проблемами с хранением и переработкой радиоактивных отходов от ядерных реакторов. Энергетика России продолжает зависеть от ископаемого топлива и, судя по стратегии развития ТЭК (которая все еще находится на стадии черновика), доли нефтегаза и угля будут расти, а значит, могут расти и выбросы парниковых газов. Пока выбросы удается снижать за счет замещения доли угля и нефти природным газом, но потенциал ведь не бесконечен.
Тем не менее правительство РФ в начале ноября подписало «дорожную карту» ратификации Парижского соглашения по климату в ближайшие два-три года. За это время нужно оценить последствия ратификации для экономики, разработать стратегию долгосрочного низкоуглеродного развития, создать модель государственного регулирования выбросов парниковых газов.
Реально же Россия движется к зеленой экономике больше на словах. Дмитрий Медведев, в бытность президентом, утвердил в 2009 году Климатическую доктрину России, но она так и не стала сигналом для правительства и бизнеса. Россия также подготовила национальный план по сокращению выбросов парниковых газов к Парижской климатической конференции год назад. По плану, к 2020 году нам нужно прийти к объему выбросов 75% от уровня 1990 года.
Но как это сделать? Сжигать меньше ископаемого топлива мы не планируем, о чем прямо заявил Бедрицкий: «Мы не рассматриваем отказ от углеводородов в качестве способа снижения выбросов парниковых газов, в рамках выполнения взятых на себя обязательств в среднесрочной перспективе. Необходимо искать новые рецепты с учетом текущей и прогнозируемой экономической ситуации, планов социального-экономического развития, учитывать национальные особенности и интересы страны».
Такими рецептами, по словам советника, будут управление рисками и «потенциалом энергосбережения, природного газа, применение инновационных низкоэммисионных технологий использования угля, метана, создания новых свойств материалов, а также предотвращения выбросов и увеличение стоков в лесной экосистеме нашей страны».
Кроме того, Министерство природных ресурсов создает систему мониторинга всех промышленных парниковых выбросов на территории страны (см. распоряжение правительства от 11.05.2016). В июне 2017 года должны утвердить методику учета выбросов. Отчитываться по выбросам будут сначала крупные предприятия, а потом и средние. Учет выбросов парниковых газов в стране станет обязательным к концу 2018 году. К этому времени будет готов и законопроект о государственном регулировании выбросов. Насколько действенными окажутся эти меры, будут ли они стимулировать обновление национальной экономики, сидящей на нефтегазовой игле, предсказать, к сожалению, невозможно.
