Юбилей Михаила Ломоносова отмечается сегодня, 19 ноября. Со дня рождения нашего гения, «человека-университета» - 310 лет. Корреспондент «МК» добрался до родины Михайло Васильевича – бывшей деревушки Мишанинской, а ныне села Ломоносова, расположенного в Холмогорском районе Архангельской области.
Вид на село Ломоносово с колокольни Храма Дмитрия Солунского. Фото: Наталья Веденеева
Мало кто знает, что родился Михаил Васильевич на острове под названием Куростров, образованном протоками Северной Двины. Нам повезло, мы успели переплыть через один из таких протоков - реку Быстрокурку - на пароме. Местные жители говорят, что это был предпоследний рейс, а после река встанет, и останется только ледовая переправа.
В селе Ломоносово по сей день живут потомки ученого по отцовской линии. Если встретите здесь Вишняковых, Лопаткиных, Негодяевых, знайте: это и есть дальние родственники великого ученого, чья ветвь связана с его сводной сестрой Марией Васильевной.
Потомки самого Михаила Ломоносова - Раевские, Волконские, Уваровы - живут сейчас за границей, в разных странах. Сам гений в родную деревню больше не приезжал, но земляков своих в Санкт-Петербурге принимал.
Увы, дом, в котором в 1711 году родился великий деятель эпохи Просвещения, не сохранился до наших дней. Но местные жители рассказали нам, что в конце XIX века на месте бывшей усадьбы Ломоносовых была построена школа. После в ней размещался косторезный класс, во время Великой Отечественной войны - госпиталь. Сейчас там - Историко-мемориальный музей.
Семья Ломоносовых жила не бедно. Отец Василий был рыбаком, мать, которая, по преданию, была грамотной, содержала хозяйство. В доме также жили ее отец с матерью. Маленький Михайло рос не по годам умным, рано обучился чтению и счету.
Так вышло, что крепостничество обошло этот край стороной. Север осваивался непросто, был далеко от центра, к тому же оседали здесь только самые сильные и свободолюбивые люди.
Место, где родился и жил Ломоносов, нам показала служительница храма святого Дмитрия Солунского с колокольни. К возведению этого храма приложил руку и юный Михаил.
После того как на его глазах сгорела старая деревянная церковь, земляки начали строительство новой, и 19-летний юноша помогал им, производя необходимые расчеты, расписываясь за неграмотных строителей, получавших строительные материалы.
Однако завершения строительства в 1738 году Михаил не дождался - еще в 1730-м ушел за рыбным обозом в Москву.
Тут он сначала поступил в математико-навигацкую школу, но проучился в ней недолго - всего неделю, потому что в ней не преподавали латинский язык. А он был важен, ведь именно на латинском в те времена издавались учебники и преподавались научные лекции, которые были нужны юному дарованию. Он решился перейти в Славяно-греко-латинскую академию. Это уже был вуз, в который принимали только отпрысков знати. Ломоносов скрыл свое рыбацкое происхождение: соврал, что потерял паспорт, и назвался сыном поморского дворянина.
Так 19-летний юноша сел за парту рядом с девятилетними мальчишками. Его лукавство, конечно, вскоре раскрылось, но преподаватели, которые видели его способности, отстояли ученика, не дав выгнать из учебного заведения.
Гид в музее показала нам алтын. Именно по одной такой монетке в день ученик Ломоносов мог тратить из своей скудной стипендии, так как отец отказался помогать ему, обидевшись на сына за его «побег» из родного села. Михаилу еле-еле хватало на пропитание и необходимые школьные принадлежности. Он говорил так: «На денежку - хлеба, на денежку - кваса, остальное - перо и бумага».
Несмотря на все трудности Ломоносов старательно учился, освоив 13-летнюю программу академии за 5 лет. Он был выбран в числе лучших учеников для дальнейшего обучения в Санкт-Петербургской академии наук. Но и там, не прошло и года, как он был отправлен за границу, в Германию, для дальнейшего обучения в Марбургском университете. За год Ломоносов выучил немецкий язык, написал первую оду и труд по физике, а также познакомился со своей будущей женой Елизаветой.
После возвращения в Санкт-Петербург профессор химии Ломоносов добился создания неподалеку от своего дома на Васильевском острове первой в России химлаборатории. Здесь он разработал рецепт непрозрачного цветного стекла смальты, из которого создавал потом мозаичные картины. В настоящее время эта лаборатория воссоздается, чтобы стать еще одним памятником нашему знаменитому «человеку-университету».
***
Было у ученого множество заслуг в разных науках, за что его возвели в статские советники, сделали действительным членом Санкт-Петербургской Императорской академии наук, почетным членом Королевской Шведской и Болонской академий наук... Об одном конкретном открытии в области астрономии нам рассказал по телемосту «США-Холмогоры» наш соотечественник, доктор физико-математических наук, сотрудник Национальной ускорительной лаборатории им. Энрико Ферми Владимир Шильцев.
Если первые наблюдения за планетой от 1610 года записаны в истории за Галилео Галилеем, первое наблюдение прохода планеты по диску Солнца (это выглядит, как движение маленькой точки на большом светящемся диске) в 1639 году совершил английский астроном Джереми Хоррокс, то атмосферу Венеры открыл именно наш Михаил Ломоносов. Это произошло 6 июня 1761 года, когда ученому было 50 лет.
- Проход Венеры по диску Солнца - это довольно редкое событие, - говорит Шильцев. – К примеру, последний раз это случилось в 2012 году, а следующий проход ожидается в 2117-м!
По словам доктора физико-математических наук, в те времена большинство ученых наблюдали за планетами с одной целью - определить расстояние от Земли до Солнца. Это сейчас мы знаем, что оно равно 150 миллионам километров, а тогда могли лишь предполагать, что это расстояние - между 140 и 180 миллионами километров.
Но Ломоносову всегда надо было идти дальше. И вот как-то раз в своем дневнике Михаил Васильевич написал: «Господин советник Ломоносов полагает, что планета Венера окружена знатной воздушной атмосферой».
- Он назвал явление «пупырем», - рассказывает Владимир Шильцев. - Когда Венера (в виде черного пятнышка) выходит с края диска Солнца и оказывается на фоне черного неба, между ее полуокружностью и небом появляется слабый красноватый ободок, образуемый преломлением лучей Солнца в атмосфере этой планеты. Ломоносов зарисовал этот «пупырь».
И вот в 2012 году, ожидая момента нового прохождения Венеры по диску Солнца, наши коллеги-американцы заявили о том, что, скорее всего, Ломоносов не мог увидеть атмосферу Венеры. Во-первых, писали они, качество телескопов в ХVIII веке было ужасным, а Ломоносов, скорее всего, принял за атмосферу фантом, которые нередко появляются перед глазами у людей, которые усиленно наблюдают в телескоп. «Это была иллюзия! - писали они. - Как он почти 260 лет назад мог увидеть атмосферу другой планеты?».
Мы с Роальдом Сагдеевым (физик советского происхождения, проживающий в США. - Прим. авт.) решили доказать, что как раз Ломоносов мог сделать это. Для этого нам понадобилось к 5 июля 2012 года (когда Венера в очередной раз проходила по диску Солнца) как следует подготовиться. Надо было найти старинный телескоп, сделать солнечный фильтр, как у Ломоносова, сделать ряд наблюдений из нескольких мест, чтобы результат был надежен.
По словам Шильцева, повтор эксперимента проводили сразу пять наших соотечественников из США и Новосибирска. В итоге они так же, как в 1761 году Ломоносов, увидели атмосферу Венеры в старые телескопы конца ХVIII века.
Почему же американские астрономы не верили в это открытие нашего земляка и говорили, что наблюдатели более позднего времени не могли увидеть атмосферу Венеры? По словам Шильцева, наши современники, пытаясь наблюдать эту планету в телескоп, очень сильно ослабляли солнечный свет специальными фильтрами. А соотечественники Ломоносова, внимательно изучив его труд, вычитали, что он использовал в качестве фильтра «весьма негусто копченое стекло». Оно ослабляло солнечный свет в 2 тысячи раз, тогда как американцы - в 100 тысяч.
- Мы так же, как когда-то Михаил Васильевич, слабо прокоптили стекло, – говорит Шильцев. - В итоге увидели ту же самую арку над «пупырем», выходящим из белого яркого диска Солнца. Увидел это наш коллега в Новосибирске, где в день наблюдения были жара и безоблачное небо (в США в то время были облака). Мы поняли, что Ломоносов был прав, и подтвердили это перед мировым научным сообществом.
