Чем эта вакцина уникальна, почему она лучше многих других и когда она появится на нашем фармацевтическом рынке, рассказывает разработчик вакцины А.Н. Суворов, доктор медицинских наук, профессор Санкт-Петербургского университета, член-корреспондент РАН, заведующим отделом молекулярной микробиологии Института экспериментальной медицины.
– Александр Николаевич, в чем уникальность вашей вакцины?
– Действительно, таких вакцин в мире больше нет. Это касается и технического исполнения, и самой её оригинальной формы в виде кисломолочного продукта.
Наша вакцина – векторная, а векторных вакцин, как мы знаем, много. В том числе, векторной вакциной является «Спутник V». Идеология здесь такая: мы вводим ген в какой-либо бактериальный носитель, или вектор, ожидая, что этот ген начнет экспрессироваться, проявлять себя, и тогда иммунная система начнет вырабатывать защитные белки против этого антигена. Такую идеологию рассматривают множество исследовательских групп. Однако все они используют другие носители гена.
Мы используем пробиотический штамм энтерококк, обитающий в организме каждого млекопитающего. Никто, кроме нас, не использует его в качестве носителя. Таким образом, принципиальная разница заключается в самой технологии: мы доставляем ген коронавируса непосредственно в хромосому бактерии, в связи с чем конструкция более стабильна. Это дает ей заметные преимущества.
– Это касается только коронавируса или других инфекций тоже?
– Подобных штаммов, направленных против возбудителей различных болезней, у нас очень много – это стрептококки, вызывающие пневмонию или смертельные патологии новорожденных, у нас есть также разработки против вируса гриппа. В основе платформы лежит один и тот же бактериальный штамм, меняется только геном, который необходимо доставить. В данном случае речь идет о фрагментах генома коронавируса. Получаются стабильные штаммы, продуцирующие специфический белок, соответствующий патогену.
Наша платформа – как автомат Калашникова: антигены можно менять, как патроны. Хочешь – от холеры, хочешь – от чумы. Наши коллеги из института им. Гамалеи имеют такой же «автомат», но делают всё на основе аденовируса. Так появился «Спутник».
– Однако никто до вас не додумался создать съедобную вакцину. Откуда возникла эта, прямо скажем, гениальная идея?
– Эта идея зародилась в моей голове. Причем уже довольно давно, несколько лет назад. И работы такие мы начали не сегодня, просто сейчас к ним возник интерес в связи с пандемией. Это та поляна, которая совсем не вытоптана.
Идея в том, что мы создаем защиту в воротах инфекции, в ротовой полости, и именно там происходит прямое взаимодействие с иммунокомпетентными клетками. А потом она попадает в кишечник – очень большой орган, по площади равный теннисному корту. Он нашпигован множеством клеток, в том числе, иммунной системы, способных взаимодействовать с разнообразными антигенами, что позволяет организму распознавать чужое. В этом случае формируется иммунный ответ. Мы думали, прежде всего, о том, чтобы блокировать инфекцию как можно раньше, а то, что это оказалось еще и вкусно, – дополнительный бонус. Надо сказать, сейчас во всем мире развивается направление по созданию вакцинных пероральных препаратов в виде продуктов питания – помидоров или яблок, например. Но мы стали первыми.
– Слышала, что коронавирус – это кишечная инфекция, хотя долгое время все считали, что это респираторная инфекция. Как считаете вы?
– Сейчас уже доказано, что это именно кишечная инфекция. Известно, что при инфицировании в первую очередь поражается кишечник, печень и почки. Не случайно китайцы теперь требуют анальные мазки на границе как наиболее достоверное доказательство того, что человек не является носителем этой инфекции.
В этом смысле штамм энтерококка может сослужить здесь хорошую службу еще и потому, что он также обитает в кишечнике, при этом не являясь возбудителем инфекции. Это штамм, который широко использовался в молочной промышленности еще во времена СССР.
Когда мы начали его исследование в 90-е годы прошлого века, выяснилось, что это прекрасный пробиотик, лишенный патогенности для человека. Сейчас его геном полностью исследован, он находится в европейской коллекции бактериальных штаммов, его используют для защиты беременных женщин и новорожденных от бактериальных инфекций. Так что совсем не случайно мы взяли именно энтерококк – мы с ним давно «знакомы», хорошо его изучили и никаких неприятных сюрпризов он нам не готовит.
– Образуются ли у вакцинированных животных специфические антитела к коронавирусу?
– Да, причем интересно, что у подопытных мышей образуются иммуноглобулины преимущественно класса А, которые формируются на слизистых оболочках верхних дыхательных путей, а также кишечника. Специфические иммуноглобулины класса G также образуются, мы их определяем в крови, но в меньшем количестве, что объясняется именно тем, что препарат попадает в их организм через слизистые, а не через кровь. У вакцинированных животных образуются также Т-клетки, или цитотоксические лимфоциты, которые реализуют иммунный ответ.
– Какие основные преимущества вашей вакцины?
– Их множество. Помимо экономической составляющей и удобства использования, можно сказать еще и о том, что, в отличие от большинства вакцин, в том числе и «Спутника», наша вакцина не вызывает никаких побочных эффектов. Возможно лишь небольшое бурление в животе, как бывает при употреблении кисломолочных продуктов. Животные употребляют наш кефирчик с большим аппетитом, и это еще одно преимущество. Никакого страха перед уколом, знакомого детям и их родителям, никаких болезненных ощущений – дешево, быстро, просто и полезно.
– Если это так дешево и просто, почему же вы не создали эту вакцину еще год назад, когда началась пандемия?
– Создание вакцины, как и многое в нашей стране, имело непростую историю. Когда началась пандемия, в нашей стране не было живого вируса, на котором можно было бы проводить эксперименты. Мы сами собрали шиповидный белок, синтезировав его искусственно. Уже к маю 2020 года у нас в руках был первый прототип готовой конструкции. Мы могли начать кормить им добровольцев. Но возможности такой нам не дали. Никакого «Спутника» тогда еще не было. Мы обращались в самые разные организации, стучались во все двери, но поддержки не получили.
Сейчас мы работаем с другими вариантами, учитывающими новые мутации коронавируса, вышли на последнюю стадию. Доклинических исследований и практически готовы к клинике. Однако мы не специалисты по выводу препаратов на рынок, у нас нет производственной базы. Мы просто работаем в замечательном институте, где 40 лет работал великий Павлов. Мы все – его последователи. У нас есть лаборатории, где мы можем создавать новые препараты, самоотверженные сотрудники, которые всё это умеют делать, но мы не можем производить вакцину в массовых масштабах. Этим должны заниматься государственные структуры. Мы продолжаем надеяться на их помощь.
– Скажите по секрету: вы сами попробовали свою вакцину?
– Никакого секрета тут нет: и я, и многие наши сотрудники пробовали вакцину, давали её своим детям. Поскольку это не клинические исследования, такую информацию никак нельзя назвать официальной, однако могу сказать, что большинство из них вообще не заболело, а те, кто все же заболели, перенес коронавирус в легкой форме. Никто не заболел тяжело. Ни у кого не возникло никаких осложнений. Это обнадеживает.
