Вопрос о раздельном обучении мальчиков и девочек, казалось бы, остался в далеком прошлом. Для XIX века подобное обучение было само собой разумеющимся. В России в провинциальных городах гимназисткам и гимназистам иногда не разрешалось даже гулять по одной и той же стороне бульвара — и за этим следили школьные надзиратели. Необходимость раздельного обучения воспринималась как данность во всем мире. Даже если не было возможности создать раздельные школы или классы, то проводилось жесткое разделение внутри класса. Вспомним Тома Сойера — в классе, где он учился, девочки сидели в одной половине комнаты, а мальчики — в другой. Пересаживание в «девчачью половину» было одним из ужаснейших наказаний для провинившихся мальчиков.
Двадцатый век постепенно уничтожил эти различия навсегда. Так мы считали, по крайней мере. Однако, к концу 20 — началу 21 столетия выяснилось, что вопрос о раздельном обучении не только не закрыт, но, наоборот, становится все более и более актуальным. Споры, как выяснилось, никогда не затихали, но они особенно обострились после выхода в 1992 году знаменитой книги Джона Грея «Мужчины с Марса, женщины с Венеры» (John Gray. Men are from Mars, Women are from Venus). Эта книга, которая за прошедшие десятилетия многократно переиздавалась, четко сформулировала позицию, которую поддержали многие психологи — мужской и женский мозг устроены по-разному. Применительно к образованию отсюда делались совершенно четкие выводы — мальчиков и девочек необходимо учить по-разному, применяя различные методы, и, может быть, даже делая упор на различные предметы.
Эти идеи вызвали бешеное сопротивление феминисток, считающих, что все различия между мужчинами и женщинами — это всего лишь проявление гендерных стереотипов, обеспечивающих подавление женщин в обществе. Правда, это мнение тоже разделяют не все. Известная писательница Кристина Соммерс (Christina Hoff Sommers) написала книгу «Война против мальчиков» (War against boys), доказывая, что никакого угнетения девочек в американском образовании не существует, а, напротив, мальчики часто подвергаются дискриминации.
Это, однако, не разрешило вопрос о преимуществах совместного или раздельного обучения. Среди многих доводов, выдвигавшихся в пользу раздельного обучения, важное место занимает мысль о том, что дети в раздельных классах или школах учатся лучше. Девочки более эмоциональны, а мальчики — более подвижны и склонны к буйным играм, а иногда и насилию. Девочки предпочитают изучение литературы, музыки, искусства, а мальчики — точные и естественные науки.
Вопрос о том, являются ли эти различия врожденными или приобретенными в результате воспитания и давления общества, остается открытым.
При этом многие сторонники раздельного обучения как раз говорят, что такая организация процесса не только помогает детям не отвлекаться на противоположный пол и не заставляет их вести себя вызывающе в надежде привлечь к себе внимание, но еще и дает возможность как раз преодолеть существующие стереотипы. Девочки, которые не знают, что они должны отставать от мальчиков при изучении математики, прекрасно ею занимаются. Точно также и мальчики в классе без девочек с увлечением изучают музыку и литературу.
Делались попытки сравнить академические успехи школьников в совместных и раздельных школах, но до последнего времени подобные исследования были не слишком показательны. В американских школах раздельное обучение сохранялось практически только в религиозных или частных школах, то есть там, где в основном учатся дети богатых родителей, где мало учеников в классах и существует большая нацеленность на академические успехи. Как отделить социальную составляющую от гендерной было не совсем ясно.
Однако в последнее время в США начали снова создаваться раздельные школы или по крайней мере раздельные классы, причем происходит это в основном в неблагополучных районах, где живет беднота.
В 2004-2005 учебных годах по меньшей мере в 122 государственных школах возникли классы с раздельным обучением, и по крайней мере 34 школы перешли полностью на раздельное обучение. А за прошедшие с тех пор годы число таких школ и классов явно возросло, так как они пользуются популярностью и у детей, и у родителей.
Не нравятся эти школы только все тем же феминисткам, которые видят в этом возрождение сегрегации и утверждение старинных стереотипов. Было начато уже несколько судебных процессов, и в результате в штате Луизиана и в Западной Вирджинии школы вернулись к полностью совместному обучению.
Появилось множество исследований, спорящих с идеями Джона Грея и его последователей, и утверждающих, что различия в устройстве мозга мужчин и женщин не так уж велики. Так, нейробиолог Лиза Элиот (Lise Eliot) в своей книге «Розовый мозг, голубой мозг» (Pink Brain, Blue Brain), полемизируя с названием книги Грея, заявила: правильнее сказать, что мужчины произошли из Северной Дакоты, а женщины — из Южной Дакоты.
Однако педагоги, похоже, не очень согласны с такими выводами. Во всяком случае директора и учителя школ, в которых введено раздельное обучение, считают, что они добиваются больших успехов. О резком подъеме успеваемости могут сказать не все, хотя не стоит забывать, что речь идет о школах, в которых учатся в основном неблагополучные дети. А вот уменьшение дисциплинарных нарушений отмечается практически повсюду, где были введены раздельные классы или созданы раздельные школы.
Правительство требует от таких школ, чтобы родители обязательно имели возможность выбора и могли сами решать, в каком классе будут учиться их дети. Острота споров от этого, однако, не ослабевает.
Ведутся подобные споры и у нас в стране, он пока что они в основном сводятся к высказываниям традиционалистов, считающих, что мальчиков надо воспитывать как будущих солдат, а девушек — как будущих матерей. Так что введение раздельного обучение может как раз иметь целью утверждение стереотипов в самом вульгарном варианте. Но будем надеяться, наших детей минует чаша сия.
Подробнее о проблеме раздельного обучения в нашей стране можно прочитать в лекции известного сексолога Игоря Кона.
