Вечная мерзлота отступает - дошло до того, что на Новой Земле в этому году впервые появились бабочки. Просторы России заселяют новые, непривычные виды растений и животных. Между тем ученые смогли вычислить в Арктике представителей фауны, которые оказались ровесниками мамонтов.
«Дверь в лето» в Пымвашоре. Фото: И. Болотов
Где на Земле можно встретить лемминга из «Ледникового периода»? А «дверь в лето» посреди заснеженной тайги? Эти и другие фантастические вещи открываются тем, кто влюблен в Арктику, кто готов исследовать каждый ее уголок и даже погрузиться на сотни метров вглубь, чтобы проверить, цела ли еще ее вечная мерзлота. Я — об ученых Федерального исследовательского центра комплексного изучения Арктики имени академика Н.П. Лаверова, с которыми довелось пообщаться на прошлой неделе в Архангельске в рамках визита сюда президента РАН Александра Сергеева и проведения совместного президиума с Уральским отделением академии.
Наш разговор с директором центра, доктором биологических наук, членом-корреспондентом РАН Иваном Болотовым, конечно, сразу зашел о вечном атрибуте Арктики. О мерзлоте.
Мерзлота отступает на Север по нескольку метров в год. В Архангельской области, по словам Ивана Николаевича, ее практически уже нет — граница сдвинулась до Ненецкого автономного округа. Ученые следят за ее «побегом» — могут сказать даже, где именно проходит граница. Наблюдают с вертолетов Ми-8, изучая соотношения стабильных изотопов над реками при помощи георадаров («тележек с антеннами»), которые дают картину послойного залегания грунтовых вод, гипсов, гранита и мерзлоты на основании электрического сопротивления. Есть и «дедовский» метод — мерзлотоведческий щуп с термодатчиком на конце.
По последним обобщенным данным, граница вечной мерзлоты проходит в современной Арктике на крайнем юге Ненецкого АО, уходя вглубь земли в зимнее время до 100 метров. Местные жители, рыболовы, вырубают тут ледники метра два в глубину, обкладывают дополнительно ледяными «кирпичами» изнутри и целый год хранят в них рыбу. К слову, за рыбу тут признают только ту, которая относится к сиговым, — сиг, чир, пелядь. Про какое-нибудь озеро можно услышать здесь такое определение: «Рыбы здесь нет, одна щука». Раньше ловили еще нельму-белорыбицу, но в последнее время отлов ее запрещен, поскольку пропала она совсем, занесена сейчас в Красную книгу Севера.
«После 2025–2030 годов начнется похолодание»
Вместе с мерзлотой и рыбой нельмой на север, к Новой Земле и Земле Франца-Иосифа, постепенно передвигаются и многие виды животных. Из морских — любители льда гренландские тюлени, моржи, нерпы, из наземных видов — песцы. Места обитания последних отслеживают по их норкам, которых теперь вообще не видно в Архангельской области.
Испугавшись потепления, исчезает и моллюск-жемчужница. Ее особым, мелким жемчугом испокон веков пользовались вышивальщицы Поморья, Карелии, Мурманской области.
— Эти моллюски жили в здешних реках по 200 лет, пережив даже Октябрьскую революцию, — говорит Болотов. — Но в начале XXI века жемчужницы стали гибнуть. Точнее, просто перестали размножаться. Не любят их личинки теплой воды — для их активности подавай ледяную. Был у нас международный проект с норвежцами, финнами, австрийцами и представителями еще нескольких стран, целью которого было изучить состояние жемчужницы и построить модель на будущее. Так вот, наш прогноз до 2040 года крайне негативный. Где сейчас и водится этот моллюск, да и то малыми семействами, так это в высокогорном леднике в Австрии. Жемчужница занесена во все Красные книги мира. Надеемся, что выживет, как выживала в предыдущие волны потепления.
Иван Болотов приводит в пример аномалию, которая была 4–5 тысяч лет назад:
— На месте здешнего сурового края во времена климатического оптимума голоцена росли дубравы, даже на побережье Северного Ледовитого океана стояли хвойные леса! В истории всей нашей планеты теплые и холодные периоды постоянно сменяют друг друга — мы видим это по отложениям пород на разных глубинах.
Значит ли это, что вклад человека в потепление не такой уж и существенный, как считают некоторые климатологи?
Ключевой вопрос, по словам биолога, — в скорости нынешнего потепления, которая не имеет аналогов.
— Мы говорим не о размахе, не об амплитуде, какие, безусловно, бывали и раньше, а именно о скорости потепления климата, — поясняет Иван Николаевич. — Впрочем, пока единого мнения насчет антропогенного воздействия на ускорение потепления тоже нет. Есть группы ученых, которые согласны с этим постулатом, есть и несогласные, которые считают, что увеличение СО2 в атмосфере — это не столько следствие человеческой деятельности, сколько результат общего потепления. Они доказывают, что оттаявшая мерзлота высвобождает метан и углерод, которые и пополняют парниковую «шапку» планеты.
У меня был учитель Юрий Шварцман. Он активно работал в области изменения климата. Так вот, его модели предсказывали 80-летние климатические циклы. По ним мы приближаемся сейчас к максимуму 80-летнего цикла потепления. Пик его будет наблюдаться в течение пяти лет — с 2025 по 2030 год, а дальше пойдет похолодание. Так что не так и много осталось для того, чтобы проверить его версию.
Парк плейстоценового периода
Иван Николаевич рассказал о недавнем удивительном открытии, которое совершили ученые его центра.
— Задумали мы как-то проверить фауну в Исландии, — рассказывает Болотов. — Последнее оледенение в здешних местах было 20 тысяч лет назад и доходило до Уральских гор. То есть стоял тут мощный ледниковый щит с моренными отложениями (мерзлыми породами вперемешку с песком и камнями). Считалось, что он был сплошной. Исландия тоже была под этим ледником, но, поскольку это страна гейзеров, мы надеялись, что там на теплых участках можно найти виды, которые пережили оледенение.
Мы проверили разных представителей животного мира, в том числе насекомых, которых там нашли, генетики изучили их ДНК и выяснили, что самые древние из них были заселены с материка всего 4–5 тысяч лет назад.
Но зато в нашей контрольной точке на архипелаге Новая Земля, который мы использовали для сравнения, полагая, что уж там точно не может быть древнейшей живности, нас ждал настоящий сюрприз. Некоторые виды, которых мы там отыскали, живут на Новой Земле, не меняясь, последние… 2,5 миллиона лет!
Наш аспирант Виталий Спицын провел в экспедициях два сезона и выяснил, кто остался на Новой Земле со времен мамонтов. Так, на тундровых участках в летний период был обнаружен ледниковый шмель, который обособился от близких видов с материка миллионы лет назад и поселился на Новой Земле. В условиях жесткой Арктики, среди гор, ледников, в долинах рек ученые отыскали еще более древних представителей — два вида леммингов, чьи предки существовали здесь 100–120 тысяч лет назад, во времена мамонтов. Если на материке те же линии леммингов позже вымерли, то здесь выжили! Этому, видимо, способствовал более мягкий климат Новой Земли, где никогда не образовывался сплошной ледник. Здесь никогда не бывает резких перепадов температуры.
Многоцветница черно-рыжая на северной оконечности Новой Земли. На верхнем снимке А показан общий вид исследовательской станции «Мыс Желания» нацпарка «Русская Арктика», где были встречены бабочки. Место встреч бабочек показано красной стрелкой (фото Стефана Граупнера). На заднем плане виден невысокий горный хребет, покрытый ледниками и многолетними снежниками. На нижнем снимке В показана бабочка, отмеченная около станции 23 августа 2020 года (фото Вадима Захарьина). Пресс-служба ФИЦКИА УрО РАН
Вселенцы из США
Есть на Новой Земле и другое чудо — в этом году на ее северной оконечности ученые обнаружили двух бабочек-многоцветниц.
— Здесь в принципе никогда не было бабочек, — говорит Иван Николаевич. — Раньше многоцветницу можно было увидеть только в южных районах Сибири, а сейчас вот у нас появилась. Это тоже свидетельство потепления, одни виды уходят, другие появляются.
В Северной Двине, к примеру, появился недавно моллюск дрейссена, проник к нам из Каспийского моря через Волгу. Тем же путем пришли и некоторые виды рыб, такие как жерех и белоглазка. Если раньше, в 60–70 годах прошлого века, северодвинские воды были для них слишком холодными, то сейчас, с потеплением, стали более комфортными. Даже иностранные виды стали встречаться. Так, возле стока ТЭЦ в Архангельске мы недавно впервые обнаружили моллюска корбикула, которым давно заселены североамериканские гигантские озера Онтарио, Мичиган.
Но главной проблемой, по словам Болотова, для северных рек уже стал моллюск китайская беззубка, личинки которой паразитируют на жабрах и теле рыб. С ними же и путешествуют из одного водного бассейна в другой.
Беззубка, всегда обитавшая на Дальнем Востоке и в Китае, попала в Европейскую часть России по программе акклиматизации и интродукции рыб. В 70-х годах специалисты брали, к примеру, в реке Янцзы молодь растительноядных рыб, таких как толстолобик и карп, и выпускали их в реки Казахстана. Затем таким же образом расселение шло и по рекам России: Оби, Енисею, Волге. Сейчас живность эта натурализовалась, вымахала до размеров суповых тарелок и начала подавлять местных сородичей.
— Пользы от нее мало, — говорит ученый, — разве что воду хорошо фильтрует, но объедает местных моллюсков и рачков, поедая их планктон. Первые огромные «тарелки» беззубки мы нашли в 2015 году в Енисее, на городском пляже, потом в Оби, в водохранилище.
В Китае беззубку активно употребляют в пищу и, наоборот, расселяют, но у нас пресноводные моллюски, отдающие тиной, не в почете. Потому, по мнению биолога, гостеприимство здесь проявлять не надо. Постоянный мониторинг рыбных хозяйств с целью выявления зараженной личинками беззубки рыбы — основной метод борьбы с ней.
Раковины чужеродной китайской беззубки из бассейна реки Волги достигают больших размеров – от блюдца до суповой тарелки (фото: И.Н. Болотов). Пресс-служба ФИЦКИА УрО РАН
Коварство белых мишек
Исследования Арктики становятся порой серьезным испытанием для ученых. Здесь нередки встречи с хищниками, порой надо сидеть «в засаде» сутками, наблюдая за повадками животных. Настоящий северный ученый изначально должен быть знаком с методами обороны. В природную «лабораторию» без заряженного ружья заходить рискованно.
Иван Николаевич рассказывает о том, как коварны порой бывают милые с виду белые мишки:
— В нацпарке «Русская Арктика» была ситуация: среди бела дня возле исследовательской станции работник парка лежал под квадроциклом, чинил что-то. Медведь подкрался очень тихо, схватил лежащего за голову и потащил в лес. Хорошо, коллеги потерпевшего вовремя увидели и спасли товарища, отстрелив медведя.
Это, конечно, случай из ряда вон выходящий, но, в принципе, надо быть всегда начеку. Собираясь в тундру, мы всегда заряжаем ружье, но так, чтобы первые три-четыре патрона на выходе были резиновыми. Белый медведь — своеобразный зверь, в отличие от бурого: если почувствует боль, не нападает, а убегает. В помощь себе всегда берем собак, а также несем вахту по ночам, это обязательно.
Впрочем, серьезные испытания могут сменяться великолепными подарками природы.
— Есть в Ненецком округе одно сакральное место, — рассказывает Болотов, — настоящая «Дверь в лето», как у Роберта Хайнлайна. Добраться до него можно только на вертолете или на оленях. Летишь по заснеженной тундре, и вдруг среди белого поля в урочище Пымвашор — голубое «озеро» с зеленой травкой по берегам. Температура воды в нем — плюс 28 градусов, при том что вокруг него — такая же, только с минусом. «Озеро» это сделали геологи, которые, работая здесь, наткнулись на горячий источник, который бил из разлома в земной коре. Купаются в этом водоеме только местные жители да ученые, которые знают эти места по экспедициям.
Редакция «МК» выражает благодарность информационному агентству «Научная Россия» и его руководителю Светлане Поповой за помощь в подготовке материала.
Автор: Наталья Веденеева
