Еда — это, вроде бы, что-то будничное и приземленное. Но ученые и в эту сферу засунули свой нос, чтобы показать, что еда — это больше, чем еда. С начала XX века в социологии выделилось отдельное направление, занимающееся этим вопросом, и сегодня социология еды может предъявить много интересного про нас самих. Пища становится все более интернациональной, выбор, комбинирование и поедание пищи становится все свободнее — но за свободу приходится платить, например, формируются устойчивые пищевые зависимости. В общем, на наших столах и в наших желудках происходит много интересного.
Космополитическая еда
Процессы глобализации на планете неизбежно влияют и на то, как люди питаются. Сегодня для того, чтобы попробовать блюда национальной кухни, уже не нужно ехать в другую страну. Очевидно, что пицца, суши, гамбургеры — еда уже не национальная, а интернациональная. Или космополитическая, как именуют ее в научных работах социологи. Причем чем дальше, тем больше такая еда утрачивает свою национальную идентичность — нас уже совершенно не удивляют швейцарский сыр, тайский суп и японские суши, приготовленные в России из российских продуктов.
Такая глобально-сетевая еда вездесуща, недорога и демократична. Приехав в незнакомую страну и еще не разобравшись, как в ней все устроено, ты в первый же вечер найдешь там привычную картошку фри, пиццу или шаурму (как бы она не называлась на местном языке). Это точно будет питательно, недорого, доступно и привычно для организма. Все это — феномен буквально нескольких последних десятилетий.
Кстати, благодаря глобализации происходит еще одно изменение — мы все больше уходим от сезонности. Еще несколько десятилетий назад в каждом регионе мира были продукты и блюда, типичные для каждого времени года. Сегодня мы в холодной России можем есть ананасы и арбузы даже под Новый год.
«Кока-колонизация» (еще один интересный термин социологов еды), с одной стороны, приводит к вытеснению национальных блюд. Но одновременно с глобализацией растет и ценность аутентичных продуктов. Чем меньше становится таких блюд, которые можно попробовать только в одном конкретном городке, а то и деревушке, тем более ценным это становится. Появляются эдакие анклавы местной еды, бережно хранящие свои традиции и не всегда радушные для гостей, найти их иногда — особое искусство, а то и спорт.
Свободное питание
Питание на протяжении многих веков достаточно жестко регламентировалось. Инструментов для того было сразу несколько. Во-первых, конечно, религия — во всех мировых религиях вы найдете достаточно четкие предписания о том, что есть можно, а что нельзя, когда и при каких обстоятельствах. Сегодня соблюдение постов — определенно личный выбор человека, а когда-то, по существу, никакого выбора не было.
Далее традиции, не связанные с религией. Кто-то когда-то придумал, что должен быть завтрак, обед и ужин. На обед «обязательно суп» и «без хлеба не ешь». И «на ходу есть некультурно», а «сладкое только после второго» — помните? Эти и другие неписанные правила считались практически непререкаемыми еще лет 20 назад, а сейчас — уже почти нет. Совесть и общественное мнение уже почти позволяют завтракать одним кофе, ужинать суши и тортом, годами не есть супы и так далее. Это та самая небывалая свобода в еде, о которой говорят социологи.
Свобода выражается и в том, что мы стали больше ориентироваться в выборе еды на собственные желания или даже прихоти. Питание все меньше планируется заранее, как это было раньше, а все больше мы просто поддаемся желанию прямо сейчас что-то попробовать. Сам по себе ассортимент того, что подается в кафе и продается в магазинах с каждым днем расширяется, у нас постоянно есть возможность попробовать что-то новенькое — возможность совершенно небывалая для наших предков, которые день ото дня могли есть одно и то же блюдо.
«Периодически возникает ностальгия по бабушкиным блинчикам со сметаной или вареникам с вишней, но она быстро растворяется в погоне за "текучей" едой — гастрономическими приключениями, инновационными блюдами, приходящими к нам практически ежедневно, зачастую неизвестно из какой культуры», — поясняет один из ведущих российских экспертов по социологии еды, доктор философских наук Сергей Кравченко из МГИМО.
Такие жесткие в советский период традиции относительно праздников тоже постепенно разрушаются. Хотя мы все еще слышим перед каждым Новым годом про «Оливье», шампанское и мандарины, уже не каждая семья считает своим долгом поставить эти продукты на стол 31 декабря. И вообще, уходит жесткое различие блюд «праздничных» и «повседневных».
Оборотная сторона такой свободы — мощное распространение зависимостей, считают социологи. О пищевой зависимости всерьез заговорили только в середине XX века, и это не случайно: когда можно все, не каждый способен контролировать потребление.
Еда как развлечение
И это подводит нас к еще одной тенденции, отмеченной социологами. Конечно, пиры для богатых и ярмарочные гуляния для бедных существуют уже не одно столетие. Но сейчас еда особенно плотно вплетается в перфомансы и развлечения, причем изменения идут очень быстро. Ритуалы, связанные с едой, — часть ухаживания мужчины за женщиной, обязательная часть любого празднования, деловых переговоров, да что там — даже часть научной конференции или круглого стола.
Мы совершенно свободно сидим за столиком в клубе с едой и напитками, слушая концерт. Посещение буфета — почти обязательная часть похода в театр, иначе культпоход будет неполноценным, ну и так далее.
«Если в традиционном и даже индустриальном обществах еда, как правило, отделена и от профессиональной деятельности, и от игры, то сегодня еда, игра и дело подчас составляют гибридное целое», — говорит Сергей Кравченко.
Борщ глазами социолога
Для нас еда — это, например, борщ. А для социолога все намного сложнее, и еда включает в себя четыре компонента:
· «биоприродная субстанция, осуществляющая воспроизводство физической и психической функциональности человека» — тот самый борщ.
· «социальный компонент в виде характера социальных действий по отношению к еде» — где, с кем, при каких обстоятельствах мы съедаем этот борщ.
· «институционализированные культурные ценности и нормы, традиции, регулирующие не только характер диеты и вкуса, но и собственно человеческие отношения, складывающиеся во время принятия пищи» — согласно нормам, например, борщ не принято есть на завтрак, и обязательно нужно попробовать, если вы турист в Киеве.
· «биополитические дискурсы, систематически формирующие те объекты, о которых они говорят, соответственно, осуществляющие своеобразную власть, «надзор» за “нормальностью” еды» — а если у нас конфликт с Украиной, то борщ может стать запретным продуктом и может быть переименованным в меню из украинского в русский.
