Археологи прочитали надпись на белокаменной надгробной плите, найденной в Большом Гнездниковском переулке в центре Москвы: в ней говорилось о смерти Марии Плещеевой из старомосковского служилого рода Плещеевых, которая была похоронена на некрополе церкви Николая Чудотворца в Гнездниках в ноябре 1702 года.

Белокаменная надгробная плита Марии Плещеевой

Белокаменная надгробная плита Марии Плещеевой

 

«Исторических сюжетов, которые возникают при изучении плиты, очень много. Дальнейшие исследования будут вестись совместно с Музеем истории города Москвы, в который уже передана находка. Они должны раскрыть, почему одна из семей Плещеевых связана с церковью в Гнездниках, и уточнить интересную судьбу их земельной собственности для владельческой истории Москвы», – отметил заведующий отделом археологии Московской Руси Института археологии РАН, доктор исторических наук Леонид Беляев.

В последние дни апреля в Большом Гнездниковском переулке во время работ по прокладке инженерных коммуникаций было обнаружено белокаменное надгробие: почти квадратная массивная плита, рассчитанная на установку в стену храма. Надпись в центре плиты окружает пышная резная рама, в рисунке которой преобладают переработанные растительные мотивы – листья аканфа. Этот изобразительный мотив активно использовали в архитектурном декоре эпохи раннего нарышкинского стиля с последней трети XVII века.

Прямоугольное поле плиты заполняет длинная надпись в десять строк, причем последняя строка заходит на раму. Надпись выполнена рельефно, «обронной» резьбой, то есть вокруг букв выбран камень, и они высоко выступают над утопленным фоном. 

«Мастер использовал вязь – особый вид письма, при котором знаки причудливым образом соединяются друг с другом: срастаются, вписываются, ставятся друг под другом, сокращаются (для чего используют специальный знак – титло), а также выносятся над строкой. Такое письмо требует большого искусства и в исполнении, и (отчасти) в прочтении. Тщательно нарезанное, оно создает исключительно красивые шрифтовые композиции. Образец такой искусной, чрезвычайно изощренной и изобретательной работы представляет найденная плита. Но дело не только в красоте. Очень интересен текст», – сказал Леонид Беляев.

Нижняя часть надписи

Нижняя часть надписи

 

На плите можно прочесть следующее:

В лѢто от Сотворения мира 7211го году // а от Рождества Христова 1702го но//еврия 20 (..) числу во 2 четверти 6го ча//са нощи на память иже во святых // отца нашего Павла архиепископа // Константина града исповедника // преставися раба Божия ближнего стольни//ка Семеона Феодоровича ПлещѢева дщерь // девица Мария Симоновна // от рождества свое(го) в 19(е) лѢто

Таким образом, найденная таблица отмечает смерть Марии, дочери стольника Семена Федоровича Плещеева, которая ушла из жизни очень рано, на 19-м году.

«Надписи надгробий XVI-XVII веков достаточно понятны нам сегодня, хотя и отстоят от наших дней лет на 400-500. Читать их, при всей усложненности вязи, проще, чем скорописные документы. Вид вязи менялся: в эпоху Ивана Грозного буквы стоят как ряд одинаковых палочек, соединительные элементы мало заметны, а пропорции вытянуты; ко второй половине XVII века они замысловато закрутились, а сами надписи стали многословнее. Но построение текста остается неизменным и следует определенной формуле: его открывает указание на год, месяц и день смерти; часто указан и святой, память которого приходится на этот день (соответственно, следует формула: "Иже во Святых Отца нашего"; далее идет почти обязательная формула смерти "преставися раб/раба Божий/я", указания на родство (сын, дочь, жена) и статус (князь, инок, схимник и др.). В конце XVII века указывали еще час смерти и число прожитых лет. Так, благодаря устойчивости читается структура надписи – ее можно уловить даже при утрате очень многих букв», – отметил Леонид Беляев.

Как пояснил ученый, даже сведения об усопшем описывались в соответствии с определенным каноном. Так, в надписях до конца XVII века указание года обычно открывает крупная, хорошо очерченная буква З («земля»), которая обозначает число 7000; за ней в конце XVI и почти весь XVII век следует Р («рцы»), то есть 100. Далее ученым остается разобрать одну или две последние цифры, и год прочитан. Обозначение года закрывается двумя буквами: «глаголь» и «он», которые могут быть повторены дважды: первая озвучивает окончание числительного, которое читалось не как буквы, а как цифры, например, «семь тысяч сто десятого». Вторая пара букв «го», как правило, была сокращением от слова «год». Одну из этих пар обычно выносят над строкой, а поверх самих букв года ставят продолговатый изогнутый значок – титло, которое указывает, что буквы здесь обозначают цифры.

Оформление найденной плиты указывает на период упрочения связей России с Европой. В частности, на это указывает характерный признак переходного периода: год смерти указан сначала от Сотворения мира (так отсчитывали время в Древней Руси и Московском царстве), а затем и от Рождества Христова (как было принято в западном христианстве).

«Традиции пока перевешивают новшества: в обоих случаях год написан не арабскими цифрами, а буквенной цифирью, где буква, над которой поставлено титло, превращалась в цифру. Поэтому привычный нам 1702-й выглядит как буквы ЗСАI (7211 от Сотворения мира) и как буквы АЩВ (от Рождества Христова)», – объяснил Леонид Беляев.

При работе со сложной надписью применяются другие способы: ее обычно не читают сразу всю, а срисовывают буква за буквой, проставляя понятные части формулы и оставляя просветы для непонятных, чтобы заполнить их позже. Также исследователи используют фотосъемку, в том числе под разными углами или небольшими фрагментами, макросъемку небольшими фрагментами. Еще один из методов, позволяющих прочитать трудно разбираемый текст,  лазерное сканирование. Оно помогает выявить почти невидимые глазу следы букв, так как поверхность плиты часто бывает повреждена или затерта. Использование современных неразрушающих методов исследования позволяет сохранить облик надписи и всей плиты, а также дает возможность работать с объектом другим ученым, не видевшим сам предмет.

Слева: Церковь Николая Чудотворца в Гнездниках. Фото 1881 г. Справа: надгробная плита Марии Плещеевой в Музее Москвы

Слева: Церковь Николая Чудотворца в Гнездниках. Фото 1881 г. Справа: надгробная плита Марии Плещеевой в Музее Москвы

 

Находка плиты неожиданно помогла внести уточнения в историю России начала XVIII века. Дело в том, что оказалась она в переулке неслучайно: ее нашли недалеко от того места, где с XVII века стояла приходская церковь Гнездниковской слободы во имя святого Николая. В церкви хоронили и других Плещеевых: в частности, в их числе был и отец Марии, Семен Федорович (+1683), и его брат, Федор Федорович (+1702): об этом известно из описания надгробных плит, которые были сделаны в конце XIX века. Известно, что Федор был близок к Петру I, умер молодым, в 30 лет, от горячки, и царь даже распорядился сделать его восковую маску. Любопытно, что он умер в то же время, что и его племянница Мария, в начале 20-х чисел ноября 1702 года. Возможно, безвременная кончина дяди и племянницы была связана с заразной болезнью.

Род Плещеевых – один из старомосковских служилых родов. Он восходит к XIV веку и внесен в Бархатную книгу – родословную книгу наиболее знатных боярских и дворянских фамилий России. В XVII веке было несколько ветвей Плещеевых, и на сегодняшний день их биографии изучены далеко не полностью. Текст надгробия уточняет эти знания, начиная от даты смерти: в литературе обычно указывают, что Федор Плещеев умер в 1701 году, но на обеих плитах отчетливо читается 1702-й.

«К сожалению, мы не можем познакомиться с другими материалами Никольской церкви и ее некрополя: в 1930 году храм был разрушен. И находка в переулке – случайно уцелевший, но ценный фрагмент нашего прошлого», – сказал Леонид Беляев.

 

Информация и фото предоставлены пресс-службой Института археологии РАН

Источник фото: Институт археологии РАН