Русский Эдем

Никитский ботанический сад наряду с Ласточкиным гнездом и Алупкинским дворцом — одно из семи главных чудес Крыма, его визитная карточка. Сад не просто огромен и прекрасен — это федеральный научный центр РАН. Большими буквами здесь начертан девиз: «Через науку — в жизнь». Здесь ведутся уникальные фундаментальные научные исследования, имеющие огромное прикладное значение, трудятся замечательные энтузиасты. А еще здесь обращаешь внимание на лица людей. Все — от сотрудников до посетителей — улыбаются. Говорят, цветы — это остатки рая на земле. Неудивительно, что, находясь в земном раю, люди чувствуют себя счастливыми.

О научной работе и о том, зачем нужны такие сады, наш разговор с директором ФГБУН «Ордена Трудового Красного Знамени Никитский ботанический сад — Национальный научный центр РАН» доктором сельскохозяйственных наук, заслуженным работником науки и техники Республики Крым, начальником управления РАН по взаимодействию с научными организациями Крымского федерального округа Юрием Владимировичем Плугатарем.  

— История появления Никитского ботанического сада во многом уникальна, ведь он основан в 1812 г., в самый разгар войны с Францией.

— Знакомство с нашим великим научным учреждением надо начинать с музея, который мы открыли для широкой публики два года назад. Прошло 205 лет с тех пор, как 10 июня 1811 г. император Александр I подписал указ о создании в Крыму «Казенного императорского экономо-ботанического сада». Август 1812 г. — Бородинская битва, Москва в пожаре, а в Крыму в это время высаживают первые деревья Никитского ботанического сада…

Изначально Никитский сад создавался именно как «экономо-ботанический», то есть главная его цель — поднятие сельского хозяйства Крыма и юга России. Все лучшее, что было на тот момент в мире, предстояло собрать и разместить здесь, на склонах поселка Никита, чтобы впоследствии уже самим создавать новые, свои сорта.

Воплощал эти гениальные замыслы в жизнь Христиан Христианович Стевен, первый директор и, по сути, основатель сада. Ему удалось быстро решить все земельные вопросы и привлечь в коллекцию около 500 видов растений. Уже через три года саженцы из Никитского сада почтой рассылали по всей Российской империи. И это в то время, когда на Южном берегу Крыма даже не было дорог: от Алушты до Ялты вилась лишь вьючная тропа.

Будучи талантливым менеджером, Стевен видел себя прежде всего ботаником. Он активно изучал крымскую флору, описал около 100 новых для науки видов. Ботаника и сегодня — одно из основных направлений работы нашего ботанического сада. Большую ценность представляет собранный в саду гербарий — около 169 тыс. листов.

Крымская коллекция гербария обладает огромной научной ценностью, это азбука для специалистов по нашей флоре. На основании крымского гербария была сделана монументальная сводка «Флора Крыма», составлен определитель высших крымских растений, в нем около 2,4 тыс. видов. Это очень много для такого маленького уголка суши. Секрет подобного разнообразия — наши уникальные природные условия. В настоящее время около 10% наших растений считаются эндемичными.

— Вторым директором Никитского сада стал выдающийся ботаник Николай фон Гартвис, человек настолько скромный, что нигде в мире не сохранилась его фотография.

— Николай Андреевич Гартвис, отставной капитан артиллерии, любитель-садовод — личность совершенно уникальная. Он занимал эту должность рекордные в истории сада 33 года и сделал исключительно много. Гартвис впервые в стране начал заниматься селекцией декоративных растений, а также плодовыми культурами и виноградом. Интересен факт, что роза «Графиня Воронцова», выведенная им в 1828 г., была названа в честь жившей неподалеку придворной красавицы, которой посвящал свои стихи Александр Сергеевич Пушкин. Это первый отечественный сорт, настоящий шедевр, который и сегодня хранится в на шей коллекции. За годы его руководства была удвоена до 600 сортов кол лекция винограда и организована Магарачская школа виноделия с погребным хозяйством «Магарач». В своем же имении Николай Андреевич делал вина столь высокого качества, что по лучил серебряную медаль на первой выставке сельских произведений в Таврической губернии в 1846 г. А его супруга там же была отмечена за то, что научила местное население изготавливать оливковое масло. В парках Южнобережья по сей день произрастают 99 видов из числа интродуцированных Гартвисом!

В знак глубочайшего уважения к достижениям Николая Андреевича Гартвиса в области интродукции, растениеводства и селекции в 1887 г. в Никитском саду был установлен обелиск в его память.  

— Еще одним направлением работы сада стала интродукция растений.

— Различные семена привозили к нам со всего мира и отбирали лучшие для наших условий. В итоге за первые 50 лет в сад попали растения, которые постепенно распространились по всему Южнобережью. Пальмы, кипарисы, магнолии, глицинии, ленкоранские акации, олеандры, итальянские пинии — практически все, что вы видите сегодня в наших парках и скверах, — это растения, привезенные в Крым. Раньше их здесь не было.  

— Насколько я знаю, традиция практического образования в Никитском саду — тоже очень давняя?  

— Еще в XIX в. у нас работало училище садоводства и виноделия, обучение в котором продолжалось до 15 лет! При этом каждый учебный день непременно состоял как из занятий в классах, так и из практики в саду, в питомнике, в парке. Поэтому выпускники становились очень знающими специалистами. Более 1 тыс. выпускников Никитского училища работали по всей Российской империи. Наш сад внес огромный вклад в развитие сельского хозяйства страны, в том числе через поставку специалистов. И сейчас мы продолжаем активно работать со студентами и школьниками по самым различным направлениям.

Есть, например, у нас заповедник «Мыс Мартьян» — 120 га суши вдоль моря и 120 га прилегающей акватории. Это нетронутый человеком участок, единственный на южном берегу, где мы стараемся сохранять и изучать растения и животных, а также проводим практики для студентов, биологов, экологов.

— Какова сегодня главная визитная карточка сада?

— Пожалуй, это живые коллекции растений. У Никитского сада есть замечательная традиция — показ коллекций в открытом грунте. Первым в апреле мы представляем парад тюльпанов, в мае его сменяют карнавал ирисов и цветение сирени. Сад участвует в патриотическом проекте «Сирень Победы». В мае начинают цвести розы, и этот праздник аромата продолжается до марта следующего года, то есть даже зимой. Только у нас можно увидеть около 300 сортов крупных цветковых хризантем в открытом грунте. В других частях страны их выращивают в оранжереях, а вот посмотреть, как они цветут в естественных условиях, нигде не удается. Получается яркий цветущий ковер удивительной красоты. Проводятся также выставки клематисов и канн. Кстати, знаете ли вы, что тюльпан — исконно крымский цветок? Еще в 1225 г., когда Крым был завоеван турками, они были поражены красотой цветущего тюльпана. Есть исторические сведения о том, что именно с наших крымских земель первые 300 тыс. луковиц тюльпанов были завезены в Стамбул и успешно там выращивались. И только в XVI в. они распространились по Европе.

— Правда ли, что в начале 1930-х гг. сюда часто приезжал Н.И. Вавилов?  

— Да, он курировал научную работу в саду. До сих пор у нас существует Вавиловская научная станция. В начале XX в. сюда приехали молодые ученые, выпускники Тимирязевской академии. Их имена вписаны золотыми буквами в историю отечественного плодоводства — это А.А. Рихтер, К.Ф. Костина и И.Н. Рябов. Они совершили экспедиции во все древние очаги культуры плодовых Советского Союза и собрали уникальный генофонд ценных форм плодовых культур, которые привлекли в селекцию. Сейчас у нас собрано более 1,6 тыс. сортов яблони, 1,3 тыс. сортов груши со всего мира, всего в коллекции плодовых культур более 11 тыс. сортов 22 различных культур.  

— В последнее время немало говорится об импортозамещении.  

— Очень живая тема, ведь у нас есть все коллекции, которые несут в себе лучшие качества и свойства, необходимые россиянам. Они выращены здесь, на крымской земле, в них нет вредных красителей и консервантов, которыми часто покрывают импортные фрукты и овощи, чтобы они дольше сохраняли товарный вид. Сейчас мы занимаемся селекцией новых сортов персиков, которые смогут плодоносить почти два месяца. Создаем «долгоиграющие» сорта абрикосов, слив, черешни, других фруктов. (Кстати, алыча и нектарин были выведены именно у нас, а «отец» нектарина доктор биологических наук Е.П. Шоферистов уже 60 лет трудится в саду, в этом году ему исполнится 80 лет!). Первая черешня вызревает у нас в мае, самые поздние сорта — в октябре. Таким образом, мы можем снабжать всю страну свежими плодами почти круглый год. Этим активно занимаются наши селекционеры.

Еще одно направление работы — орехоплодные культуры. Очень важной для нас культурой стал миндаль, который здесь впервые был введен в промышленную эксплуатацию. Были созданы поздноцветущие сорта для сохранения миндаля от заморозков, и это очень перспективное направление. Дело в том, что у нас в стране нет достаточного количества орехоплодных. Те же орехи мы в основном закупаем, а это очень дорого. Сад же может поставлять качественные и дешевые орехоплодные в любых количествах. Орех крайне полезен для человеческого организма, он содержит целый ряд жизненно важных компонентов, которые делают его основой лечебного питания при многих заболеваниях.

 — Никитский сад славится своим производством маслины. Как все начиналось?  

— В 1976 г. в Европе были сильные заморозки, которые привели к гибели масличных культур. Крым, по сути, спас отрасль. Именно тогда появилась наша, крымская селекция маслины, наиболее морозоустойчивая и выносливая к различным природным условиям. Отсюда пошли наши сорта, которые в Европе успешно работают. К сожалению, для себя мы выращивали маслину очень мало. Но сейчас ситуация меняется. Мы начинаем развивать эту отрасль, чтобы повысить востребованность культуры в нашей стране. Весь южный берег должен утопать в маслинах.  

— Геронтологи считают, что оливковое масло — это основа долголетия, советуют употреблять его как можно чаще. Но оно очень дорогое, потому что импортное.

 — Именно! У нас же есть свои прекрасные сорта и технологии. Наше масло не хуже, а по многим показателям лучше импортного. И оно значительно дешевле. Маслину мы готовим уже больше 100 лет, технология отработана. Наше масло имеет неповторимый вкус. К тому же медики рекомендуют употреблять в пищу именно те продукты, что производятся в регионе проживания человека. Их польза многократно выше.  

— Слышала, что вы чуть ли не всей стране раздаете не только семена различных культур, но и рекомендации, как их правильно выращивать.  

— Это так. Развитие сельского хозяйства, плодоводства, виноградарства должно происходить на научной основе. У нас очень большая пестрота почвенных условий, и поэтому только наука может сказать, что можно вырастить на конкретном участке, а что нельзя. Мы научились получать урожай практически в любых условиях и можем научить этому других. Наука готова сопровождать весь этот процесс до получения результата.  

— О чем больше всего болит голова у директора сада? Каков ваш приоритет? 

— Самое главное — вывести на мировой уровень нашу науку. Исследования, которые проводятся у нас, очень глубокие, выстроенные на крепкой методологической основе. И если последние два десятилетия мы не получали нового оборудования, то после того как сад выиграл грант, ситуация кардинально поменялась. Благодаря поддержке Российского научного фонда мы получили достойное финансирование для проведения фундаментальных исследований, закупки нового оборудования, оснащения лабораторий. И результаты не заставили себя ждать: мы восстанавливаем связку науки и производства.

В наших планах — посадка до миллиона саженцев в год. Современнейшая биотехнологическая лаборатория «Биотрон», аналогов которой нет в России, призвана решать научно-прикладные задачи по размножению видов и сортов уже начиная с этого года. Мы сумеем обеспечить наших коллег уникальными сортами, которые знают в Европе и с которыми мы неоднократно одерживали победу на различных выставках. Наши сорта действительно лучше. И те, кто попробовал нашу маслину, европейскую уже не захотят.  

— Наслышаны о вашем сотрудничестве с Международным детским центром «Артек». В чем его суть?

 — В этом году мы подписали соглашение о сотрудничестве между МДЦ «Артек» и Национальным научным центром РАН «Никитский ботанический сад». Теперь совместно организуем образовательные программы в области биологии, а также реализуем проекты по развитию экологической культуры детей и молодежи. Проводятся обучающие и научно-практические семинары, организовываются ботанические экскурсии и интерактивные программы в различных локациях сада, включая заповедник «Мыс Мартьян». Появились и совместные проекты НБС-ННЦ, «Артека» и МГУ, в частности по созданию «Школы садовников» и формированию учебных программ для экологов. Считаю очень символичной акцию, которую мы устроили в день подписания соглашения с «Артеком»: ребята высадили на территории научного центра уникальные пальмовые деревья. Это очень важно: ведь не только люди выращивают растения, но и растения способствуют взрослению людей, они делают нас чище, мудрее и добрее. «Жизнь — это поэма, где каждый пишет свою строку». Всем нам стоит задуматься о том, какую строку напишем мы.  

— Тема, которую невозможно не затронуть, — розы Никитского сада, о них ходят легенды.  

— История нашего розария не имеет аналогов, ведь селекция садовых роз в Российской империи впервые началась именно у нас, в Никитском ботаническом саду. В нашей коллекции более тысячи сортов. Мы и сегодня не стоим на месте, целенаправленно идем к своей мечте — созданию нового «Сада розы». В рамках гранта Российского научного фонда наш будущий великолепный розарий уже спроектирован. Уверен, аналогов ему не будет ни в России, ни за рубежом. Мы хотим показать в своем новом «Саду розы» историю селекционных работ над этой культурой, планируем представить более двух тысяч сортов розы. Надеемся, что откроем свои двери посетителям в этот сад уже через год-другой.

Главное отличие новых сортов роз от старых в их способности к цветению: если раньше они распускали бутоны один, максимум два раза в год, теперь наши селекционеры «научили» их делать это с марта до декабря, по пять-шесть раз! В настоящее время они заняты разведением самых модных роз в сезоне — на вид своими нежно-розовыми лепестками они должны напоминать «Графиню Воронцову», а по стойкости не уступать самым «железным» представительницам XXI в. Наши ученые, все сотрудники НБС-ННЦ заслуживают глубочайшей благодарности, ведь именно они создают эту необыкновенную красоту.  

К туристическому сезону 2016 г. мы разработали новый маршрут — экскурсию по пяти основным площадкам выставочного розария, где представлены 165 лучших сортов роз коллекции НБС-ННЦ, в том числе 35 сортов селекции ученых Никитского сада. 14 из них в 2014 г. были внесены в Государственный реестр селекционных достижений РФ.  Эти сорта создавались у нас в конце XX — начале XXI в. и представлены отдельной экспозицией, которую мы назвали «Розовый вальс» (так назвала в свое время один из сортов созданной ею розы З.К. Клименко, наш легендарный ученый-селекционер).  

— Вы так увлеченно рассказываете о саде, что производите впечатление абсолютно счастливого человека.  

— Так и есть, я счастлив, что могу здесь трудиться. то же самое могут сказать о себе практически все сотрудники. Есть такая закономерность: сад словно привораживает, не умеет отпускать от себя настоящих специалистов. У нас работают уникальные люди. Нам удалось сохранить самое главное — ученых, мастеров, наши кадры, прекрасную научную школу. А с вхождением в Российскую академию наук перед нами открылись совершенно блестящие перспективы. Напоследок замечу: говоря про сад, упоминая о нем устно или письменно, мы всегда подразумеваем заглавную букву в начале этого слова. Этой традиции не одно десятилетие, и говорит она о многом.

Вера Константиновна Зыкова, кандидат биологических наук, научный сотрудник музея Никитского ботанического сада:

— Есть в истории сада совершенно особые, трагические и героические одновременно страницы. Думаю, они еще ждут своего сценариста, потому что столь яркого и стойкого служения науке в пределах одного научного учреждения еще поискать! Приведу лишь один пример. В годы Великой Отечественной войны Крым оккупировали фашисты. Удивительно, но сад они не тронули, понимая его ценность и рассчитывая, что он будет работать на них, а потому даже выдали охранную грамоту. При отступлении немцы увезли с собой бесценный гербарий, генофонд, который ученые собирали с 1914 г.

Когда Крым был освобожден, тогдашнему директору Никитского ботанического сада Анатолию Софроновичу Коверге присвоили звание полковника, дали «Виллис», прикрепили двух автоматчиков — и он ринулся в Европу на поиски сокровища. В 1945 г., когда война еще не закончилась, он добрался до Германии. На каком-то полустанке под Берлином он все же нашел бесценный гербарий и вернул его в сад. И подобных историй, когда наши сотрудники, рискуя жизнью, спасали растения от гибели и полного истребления, множество. А гербарий — все 169 тыс. его листов — по-прежнему остается одним из богатейших в Европе. Это действительно мировое достояние.   

Зинаида Константиновна Клименко, главный научный сотрудник лаборатории цветоводства Никитского ботанического сада, доктор биологических наук, профессор:  

— Вся моя жизнь прошла в Никитском ботаническом саду. Родители, ученики И.В. Мичурина, выпускники Тимирязевской академии, — настоящие фанаты своего дела. С раннего детства я помогала маме ухаживать за растениями, и цветы для меня были вместо кукол. Я с ними играла и разговаривала. Посвятила себя розам, много лет занимаюсь селекцией новых сортов. На каждый новый сорт уходят годы, иногда и десятилетие. Главная задача, которую мы ставим при селекции новых сортов, — создание роз, устойчивых к иммунным заболеваниям, с длительным ремонтантным цветением. Для этого мы используем межсортовую и отдаленную гибридизацию, а также клоновую селекцию и метод экспериментального мутагенеза — химического и радиационного.

В его разработке нам помогло сотрудничество с Российским научным центром «Курчатовский институт». При радиационном мутагенезе используются гамма-лучи цезия-137 в различных дозировках, что приводит к значительному сокращению сроков создания сортов, устойчивых к засухе и различным грибковым болезням. Иногда меня спрашивают, зачем людям нужны розы. Ими нельзя питаться, из них не сделаешь ни лекарства, ни топлива. Бесполезная, в общем-то, вещь. Ответ прост: цветы нужны для красоты. Это не менее важно, чем нефть или продукты питания.

Олег Антонович Ильницкий, заведующий лабораторией фитомониторинга, доктор биологических наук, профессор:

— Мы работаем с разнообразной научной аппаратурой, которая помогает нам проследить за жизнедеятельностью растений. У нас установлена автоматическая метеостанция, которая делает измерения каждые десять минут. С ее помощью мы получаем данные по количеству осадков, направлению и скорости ветра, его максимальных порывах, температуре воздуха, влажности, а также солнечном сиянии. Наши метеостанции позволяют задать любой интервал измерения.

Кроме того, мы располагаем высокоточным фитомонитором фотосинтеза растений. Работают темновая и световая камеры. Первая измеряет фотодыхание растения при отсутствии освещения. Вторая — реальную ассимиляцию, то есть величину фотосинтеза, или количество углекислого газа, потребляемого растением, и, соответственно, выделяемого им кислорода. Таким образом мы узнаем продуктивность растения на данный момент. В настоящее время Крым переживает множество засух, происходит аридизация климата на его южном берегу. Поэтому такие исследования очень актуальны. Наша аппаратура — самая современная в мире. Она дает возможность увидеть портреты, характеристики каждого вида, сорта растения. В ней заложено 20 различных параметров — как в медицинской карте, где записаны нормальный вес, рост, пульс, давление человека, все перенесенные им заболевания.    

Ирина Вячеславовна Митрофанова, доктор биологических наук, заведующая отделом биологии развития растений, биотехнологий и биобезопасности:  

— На протяжении многих лет мы исследуем растения на предмет выявления у них патогенов, вызывающих болезни. У нас есть лаборатории, оснащенные по последнему слову науки и техники, — например, лаборатория «Биотрон», созданная под культуру тканей растений. Здесь мы устраиваем условия, аналогичные природным, и добавляем регуляторы роста, разного рода макро-, микроэлементы, витамины, обеспечивая рост растений. У нас есть уникальный генобанк растений, в котором более 1,3 тыс. сортов и видов растений, эксплантов различных культур. Мы его постоянно расширяем. Наша цель — разработать систему от маленького экспланта до полноценного растения, ведь мы создаем системы регенерации, восстановления растения, которые обеспечивают ему нормальную жизнедеятельность.

Одна из основных проблем России — качество плодовых культур. Саженцы практически все больны. Диагностировать их сразу невозможно. Для того чтобы заболевание проявилось, требуется несколько лет. Мы способны не только провести экспресс-диагностику в лабораторных условиях, но и предложить оздоровленный и омоложенный посадочный материал. Можем производить его в больших количествах, обеспечивая всю страну. У нас идет очень продуктивная работа по ряду направлений. Например, более 14 сортов роз, находящихся на грани исчезновения, оздоровлены. А ведь это не только красота — это еще и эфирное масло, ценность которого очень высока. В свое время в НИИ им. И.М. Сеченова занимались проблемой лечения и профилактики легочных заболеваний путем впрыскивания различных эфиромасличных культур. Эффект был потрясающим. Организация наших научных лабораторий стала возможна благодаря гранту Российского научного фонда. Это был крупный конкурс, на который было подано 156 заявок. Это была абсолютно честная, бескомпромиссная борьба, и мы рады, что победили.