Ученые ВолНЦ РАН (г. Вологда) ведут исследования психоэмоционального состояния здоровья, наблюдаемого в период пандемии COVID-19. Мониторинг социального самочувствия населения (на примере Вологодской области) выявил в целом преобладание конструктивных копинговых действий в трудной жизненной ситуации, несмотря на разные поведенческие реакции. Для эффективной трудовой деятельности по спасению коронавирусных больных большая психологическая поддержка и внимание требуются сотрудникам медицинских организаций, работающих в условиях большей стрессовой нагрузки по линии COVIDа в сложный пандемический период
Негативное влияние на психическое здоровье человека оказывает стрессовая ситуация. На фоне распространения коронавирусной инфекции в последнее время возросло число депрессивных и тревожных настроений, иногда отмечается повышение риска суицида. Карантинные меры, страх и непонимание реальной опасности заболевания, финансовые трудности и ограничение социальной активности порождают различные формы проявления поведенческой реакции. В этой связи необходимо рассмотрение специфических стрессоров и групп риска, а также вопросов организации психологической помощи, в дальнейшем же – проведение просветительной и психообразовательной работы с населением.
Вологодские ученые проводят социологические исследования, чтобы изучить, каковы проявления нарушения психики в период пандемии. Специалисты оценили психоэмоциональное состояние граждан отдельного региона страны и выявили уровень их адаптации к стрессовым событиям. Были определены наиболее уязвимые группы риска развития психических расстройств, обусловленных факторами влияния пандемии. Проведенный анализ поможет смягчить последствия для психического здоровья населения. Кроме того, информация о психоэмоциональном состоянии медицинских работников моногоспиталей позволит учесть сложности их работы и рассмотреть меры по созданию благоприятной психологической атмосферы.
Юлия Евгеньевна Шматова – кандидат экономических наук, научный сотрудник отдела исследования уровня и образа жизни населения ВолНЦ РАН (г. Вологда) поделилась итогами мониторинга, проведенного на основе авторской методики структурирования негативных проявлений утраты психического здоровья и рассказала, каков наибольший ущерб психическому здоровью нанесен противоэпидемическими мерами и как с этим справлялось население, а также как медицинские работники, преодолевая стресс, выполняли свои профессиональные обязанности.
«Психическое здоровье, по определению Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) – это состояние благополучия, в котором человек реализует свои способности, может противостоять обычным жизненным стрессам, продуктивно работать и вносить вклад в свое сообщество. Оно является основой благополучия человека и эффективного функционирования сообщества.
Актуальность исследования проблемы психического здоровья обоснована масштабами распространения психических и поведенческих расстройств и сопутствующими экономическими потерями. Так, по данным ВОЗ, сейчас страдает душевными расстройствами каждый четвертый-пятый житель земного шара, а каждый третий-четвертый испытывал общее психическое расстройство в течение жизни. На данный момент в мире 300 млн. человек болеют депрессией, еще 264 млн. – тревожным расстройством, вследствие чего мировая экономика ежегодно теряет более 1 трлн долл. США. Ежегодно более 800 тысяч человек добровольно уходит из жизни (а это предотвратимые потери!). Причем самоубийство является второй по распространенности причиной смертности среди молодых людей в возрасте 15–29 лет. На каждые 10 000 человек в мире приходится менее одного специалиста по охране психического здоровья. А в странах с низким и средним уровнем дохода 76-85 % людей с психическими расстройствами вообще не получают лечения.
Таким образом, психическое здоровье — это один из наиболее обделенных вниманием и денежными вложениями аспектов здоровья. В среднем страны тратят на его охрану лишь 2 % своего бюджета, выделяемого на сферу здравоохранения.
Пандемия COVID-19 – чрезвычайная и стрессовая ситуация. Люди боятся заражения, смерти и гибели членов семьи. Одновременно огромное количество людей потеряли или рискуют потерять источники дохода. Многие в определенный, иногда длительный период, находились в изоляции и разлуке с близкими. Женщины, дети и старики сталкиваются с участившимися случаями насилия. Кризис здравоохранения, переориентация всех ресурсов на борьбу с новым вирусом, ликвидация плановой помощи лицам с хроническими заболеваниями усугубляют ситуацию. Дополнительными серьезными источниками стресса являются широкое распространение недостоверной информации о вирусе и профилактических мерах, а также глубокая неопределенность в отношении будущего. Поэтому, конечно, ситуация пандемии способствует возникновению проблем с психическим здоровьем в краткосрочной и долгосрочной перспективе, а значит и экономическим потерям», – Юлия Шматова указала на необходимость проведения исследований по оценке уровня распространения среди населения психоэмоциональных расстройств в период пандемии.
Мониторинг психического здоровья населения в период распространения новой коронавирусной инфекции, по словам вологодского ученого, позволяет «выявить факторы и группы риска, оценить масштабы психоэмоционального бремени пандемии, разработать перечень направлений его снижения. Их внедрение позволит снизить нагрузку на медицинскую сеть, сохранить жизнь и здоровье, повысить качество жизни населения, сохранить трудовой потенциал и социальную стабильность в обществе, необходимые для восстановления экономики после пандемии, а также предотвратить психоэмоциональное бремя будущих эпидемий».
Специалисты ВолНЦ РАН провели анализ и систематизировали исследования отечественных и зарубежных авторов о влиянии пандемии на психическое здоровье. Опираясь на полученные данные, эксперты выделяют разные критерии психоэмоционального состояния. Представленный оригинальный подход позволил структурировать возможные негативные проявления утраты психического здоровья в основные блоки.
Как подчеркивает Юлия Шматова, «во-первых, мы разделяем бремя пандемии с точки зрения утраты психического здоровья на два типа: психоэмоциональное и психоневрологическое. Под «психоневрологическим бременем» мы понимаем повреждения центральной и периферической нервной системы, спровоцированные нейротоксичным вирусом SARS-CoV-2, а под «психоэмоциональным бременем» – психоэмоциональные расстройства, вызванные самим вирусом и/или мерами по его сдерживанию.
Во-вторых, мы вводим и подробно рассматриваем трехуровневую структуру тех реакций/изменений, которые происходят у человека в ответ на стрессовую ситуацию пандемии: физиологические, психические и поведенческие.
В-третьих, научная новизна нашего исследования заключается в комплексном подходе к анализу проблемы, позволяет изучить негативные последствия (вируса SARS CoV-2 и мер по его сдерживанию), факторы и группы риска, направления по укреплению психического здоровья.
Хочу отметить, что, прежде чем мы (посредством социологического опроса) оценили состояние психического здоровья Вологодского региона в феврале 2021 г., нами было проведен глубокий анализ более 5 тысяч зарубежных (на английском, китайском, итальянском, немецком, французском, индийском языках) и русскоязычных ссылок в международных электронных базах данных».
Что позволяет выявить трехуровневая структура проявления психического нездоровья?
«На физиологическом уровне появляются, с одной стороны, телесные реакции на стрессовую ситуацию (учащение сердцебиения, повышение артериального давления, уровня сахара в крови, нарушение аппетита, сна, головная боль, боли в теле, эндокринные нарушения) и, с другой, рост повреждений центральной и периферической нервной системы, психо-неврологических и цереброваскулярных осложнений (инсульты, энцефалопатии), изменение психического статуса (а также нарушение деятельности сердечно-сосудистой, пищеварительной, эндокринной систем организма) вследствие нейротоксичного воздействия вируса SARS CoV-2.
На психическом уровне отмечается повышение уровня тревоги, беспокойства, страха, гнева, а также дебют или рецидив панических, тревожных, депрессивных расстройств, расстройства адаптации, появление симптомов посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). На поведенческом уровне возникает рост девиантного (мошенничество и всплеск домашнего насилия) и аутодеструктивного поведения (алкогольная и наркотическая зависимость, суицидальное поведение), различные интернет- и компьютерные аддикции, избегающее поведение (например, скопления людей), изменение пищевых привычек (набор лишнего веса), панические покупки, панические обращения в службу неотложной помощи и др.», – пояснила исследователь.
Ученые провели оценку психологических последствий, пережитых жителями Вологодской области во время пандемии COVID-19, и выявили наиболее значимые психологические проблемы. Мониторинг общественного психического здоровья проводится Вологодским научным центром РАН с 2002 г., что позволяет проследить динамику показателей. Ежегодно опрашивается 1500 респондентов старше 18 лет в городах Вологде и Череповце, в Бабаевском, Великоустюгском, Вожегодском, Грязовецком, Кирилловском, Никольском, Тарногском, Шекснинском районах. Репрезентативность выборки обеспечивается соблюдением следующих условий: пропорций между городским и сельским населением; пропорций между жителями населенных пунктов различных типов (сельские населенные пункты, малые и средние города); половозрастной структуры взрослого населения области. Метод опроса – анкетирование по месту жительства респондентов. Ошибка выборки не превышает 3 %.
Как отмечает Юлия Шматова, «в результате опроса, проведенного в феврале настоящего года, было выявлено, что почти половина респондентов имеет признаки того или иного расстройства. Отмечен самый высокий за 20 лет мониторинга уровень распространения депрессии (38%). На треть вырос и уровень тревожности (32%) по сравнению с 2019 г. Лишь 30% жителей региона не испытали страха и тревоги по поводу коронавируса. Оставшиеся две трети населения столкнулись с психологическими проблемами: испытали страх заражения (45%), дистресс, вызванный строгими ограничительными мерами (31%), страдали от одиночества (19%), однообразия (20%) и скуки (14%). К «COVID-диссидентам» можно отнести 16% опрошенных».
Динамика распространения среди населения Вологодской области симптомов невротического, тревожного или депрессивного расстройства в период 2002-2021 г. (в %)
Зависело ли это от возраста, уровня образования, семейного положения? Какая группа оказалась самой уязвимой?
«Хочу отметить, что по данным зарубежных исследований, в группу риска утраты психического здоровья в период пандемии COVID-19 попадают следующие категории: заразившееся COVID-19 и члены их семьи, находящиеся на карантине; родственники погибших вследствие коронавируса; люди с ранее существовавшими психиатрическими проблемами, в т.ч. зависимые от алкоголя и ПАВ; медицинские работники, оказывающие помощь инфицированным; жертвы домашнего насилия; люди с низким уровнем дохода, финансовой нестабильностью, рабочие-мигранты, безработные; одинокие, в т.ч. пожилые люди; социально изолированные группы населения (заключенные, бездомные, беженцы и др.); дети и подростки; больные с сопутствующими соматическими заболеваниями, лица с ограниченными возможностями; молодые женщины.
По результатам нашего опроса, наиболее уязвимой психологически оказалась, напротив, старшая возрастная группа. Чем моложе респондент, тем ниже риск возникновения у него симптомов тревожного, депрессивного или невротического расстройства.
К переживанию проблем психологического характера наиболее чувствительны женщины старшего и пожилого возраста. А пожилые мужчины реже признавались в их наличии, однако чаще обнаруживали у себя симптомы психоэмоциональных расстройств (тревоги и депрессии, невроза). Старшее поколение более болезненно пережило разлуку с близкими и одиночество, боялись заразиться и чаще жаловались на недоступность психологической помощи. Молодежь больше страдала от скуки и однообразия.
Также более уязвимы к негативным психологическим исходам в период пандемии оказались следующие социально-демографические и профессиональные группы: одинокие люди; вдовые, разведенные, холостые; имеющие одного ребенка (а многодетные психологически более стабильны); с неполным средним или высшим образованием; инвалиды; руководители коммерческих и государственных структур, служащие и сотрудники правоохранительных органов, безработные», – подробно пояснила исследователь.
Уровень распространения в 2021 г. у жителей Вологодской области симптомов психоэмоциональных расстройств в половозрастном разрезе
Чем психологический стресс был вызван в большей степени: страхом заражения новой коронавирусной инфекцией или страхом оказаться в замкнутом пространстве без полноценного общения, или страхом финансовой нестабильности (потеря работы)?
«Мы выяснили, что способствовала росту страха заражения не столько боязнь заболеть и умереть, сколько стигматизация COVID-положительных и жесткие карантинные мероприятия (неминуемы в случае положительного ПЦР-теста), которые приводят к различным психологическим, социальным и экономическим последствиями.
Конечно и экономическая нестабильность, возникшая вследствие реализации противоэпидемических мер, выступает триггером развития психоэмоциональных нарушений. Так в 2020 г. 14% опрошенных потеряли работу, 12% – столкнулись с задержкой выплаты зарплаты, 22% – вынуждены были искать дополнительную работу в связи с низкой заработной платой, 20% – не имели средств на покупку лекарств, а 33% – на необходимое платное лечение, 57% – не уверены в завтрашнем дне. Причем в группе лиц с повышенным уровнем тревоги и депрессии эти показатели значительно выше. Также им чаще «здоровых» приходилось экономить, оформлять кредиты на текущие расходы. В результате, среди них больше тех, кто относят себя к категориям «бедных» и «нищих». Поэтому наибольший ущерб психическому здоровью нанесен противоэпидемическими мерами, повлекшими изоляцию/одиночество, крушение планов, утрату работы/дохода», – уточнила ученый.
Вы проанализировали копинговые действия (осознанные действия по преодолению стресса) у жителей Вологодской области. Выявлены ли какие-то положительные моменты, например, человек в целом не только удовлетворительно перенес этот период, но и достиг каких-то результатов в работе, учебе, домашних делах?
«Да, конечно, подавляющее большинство жителей региона выбирали конструктивные, социально одобряемые копинговые действия. Практически половина из них прибегало к защитному (или избегающему) поведению (47%): старались не выходить из дома, избегали скопления людей, тщательно мыли руки, дезинфицировали предметы, носили маску. Каждый третий занимал себя домашними делами, хобби, работой, детьми; каждый восьмой – аутотренингом или творчеством, чтением литературы, просмотром кино; каждый десятый – занимался спортом. Респонденты признались, что в период самоизоляции наконец-то смогли побыть со своей семьей, пообщаться с детьми, сделать ремонт или генеральную уборку, посмотреть фильмы или прочесть книги, на которые не хватало времени, просто отдохнуть. Однако полностью насладиться этим моментом могли только те, кто не испытывал финансовых потерь и утраты уверенности в будущем», – сообщила Юлия Шматова.
Какая социальная и возрастная, гендерная категория выделяется здесь?
«Наиболее активны в поиске конструктивных копинг-стратегий городские жители, люди пожилого возраста, чаще женщины, овдовевшие, инвалиды. Молодежь до 30 лет обоих полов чаще предпочитают спорт, а молодые женщины также выбирают креативные занятия, чтение художественной литературы и просмотр художественных фильмов.
Деструктивные копинговые действия чаще выбирают представители рабочих профессий, сельского хозяйства и безработные. Молодые мужчины предпочитают «ничего не делать», а мужчины от 30 до 60 лет – употреблять алкоголь и наркотики», – отметила ученый.
Как в этом случае люди выходили из тревожного психоэмоционального состояния (учебные занятия, ремонт, чтение, спорт, др.)?
«Лица с повышенным уровнем тревожности значительно активнее в поиске путей преодоления своего страха и панических настроений. Однако они значительно чаще прибегали к такому деструктивному копинг-поведению, как употребление алкоголя и запрещённых препаратов. Они в два раза чаще читали новости и изучали информацию о коронавирусе, что могло стать для них дополнительным источником волнения и страха, повысить тревожность, создавая замкнутый круг.
Жители региона с симптомами депрессивного расстройства, напротив, значительно более пассивны в поиске копинг-стратегий. Лишь каждый четвертый из них прибегал к защитному поведению (несмотря на испытываемый каждым вторым страх заражения), и лишь каждый пятый старался заниматься домашними делами и своими обязанностями. В первую очередь, это вызвано особенностями протекания депрессии, при которой частым спутником является апатия и безучастность. В связи с этим люди, страдающие депрессивным расстройством, остро нуждаются в профессиональной психотерапевтической (в т.ч. посредством онлайн-консультирования и телемедицины) и медикаментозной поддержке»,– уточнила Юлия Шматова.
Кроме того, специалисты ВолНЦ РАН изучили психоэмоциональное состояние медицинских сотрудников, а именно, какие в этом случае наблюдаются основные психологические проблемы и чем они обусловлены (страх за семью, нагрузки и риск на работе).
Как специфика профессии помогала медикам преодолевать трудности?
«Многочисленные исследования показывают, что медицинские сотрудники, особенно работающие в учреждениях по линии COVID-19, являются группой повышенного риска утраты психического здоровья. Причины уязвимости: интенсивность и продолжительность работы, недостаток времени для отдыха, физическая усталость, гибель пациентов, коллег, близких, страх заражения, нехватка защитного снаряжения, неукомплектованность штата сотрудников, необходимость принимать крайне сложные решения (в т.ч. с этической точки зрения), разлука с семьями, одиночество, отсутствие социальной поддержки и коммуникации, неадаптивные стратегии совладания со стрессом, недостаточная подготовка (к работе в условиях чрезвычайных ситуации).
В рамках нашего исследования, мы провели опросы врачей, среднего и младшего медперсонала трех моногоспиталей в Вологодской области. Особенности профессии накладывают свой отпечаток: врачи более стрессоустойчивы, несмотря на физическую усталость, эмоциональные перегрузки и постоянную ответственность. Медики, по их оценкам, реже, чем население в целом «чувствовали рост страха и тревоги по поводу коронавируса» и «столкнулись с новыми психологическими проблемами», испытывали страх заражения, страдали от одиночества (в 1,5 раза), скуки (в 2,3 раза). Но они в силу своей профессиональной деятельности гораздо чаще сталкивались с проблемой стигматизации, гибелью близких (в т.ч. пациентов и коллег) от коронавирусной инфекции, с однообразием и невозможностью получить новые впечатления. Каждый пятый-шестой испытал на себе недоступность психологической помощи, что в 2 раза чаще, чем среди жителей региона.
Около 15% ощущают сниженное настроение, пессимизм, безнадёжность большую часть дня; каждый пятый считает свою жизнь безрадостной и что он живет на «автопилоте», еще 7,5% испытывают эмоциональную безучастность. В результате, каждый четвертый медицинский сотрудник все чаще задумывается об увольнении или перемене профессии. Более 40% медиков в силу напряженной работы в ковидных госпиталях Вологодской области реже стали видеться с членами своей семьи, более половины не смогли совместно провести отпуск. Практически каждый второй из них испытывает чувство вины по отношению к детям. В итоге, 7,5% врачей и медсестер полагают, что их семейные отношения в 2020 году ухудшились.
У каждого пятого сотрудника моногоспиталя выявлены симптомы тревожного расстройства, у каждого четвертого – депрессивного. Таким образом, каждый третий сотрудник имеет субклинически или клинически выраженный уровень тревоги и/или депрессии, а значит сам нуждается в квалифицированной помощи специалиста по психическому здоровью и лечении. Мужчины-врачи оказались, согласно данным опроса, более подвержены риску неблагоприятных психологических исходов в период пандемии, чем их коллеги-женщины.
Мысли о самоубийстве посещают 6% медиков, три четверти из которых (4,5% опрошенных) признались, что даже его планируют. Однако каждый третий из них считает, что обращение за помощью к психологу негативно скажется на их карьере.
Значительную психологическую поддержку в сложный пандемический период медики находят в семье (80%), у коллег (63%), природном оптимизме и жизнестойкости (54%), в спорте (39%), искусстве (28%) и религии (15%).
Возникшие на фоне пандемии повышенный страх и тревогу медики, как и население, пытались преодолеть в основном с помощью конструктивных копинговых действий: «защитного» поведения, занятия домашними делами, творчеством, спортом, чтением, аутотренингом и т.д.
Таким образом, опрос медицинских сотрудников позволил выявить у каждого третьего сотрудника субклинически или клинически выраженный уровень тревоги и/или депрессии, у 6% – суицидальные мысли и планы. Это говорит о том, что они остро нуждаются в квалифицированной помощи специалиста (ее недоступность в период пандемии ощутили 18% медиков, а потребность в штатном психологе выразили 35%). Будучи фактически не в состоянии выполнять профессиональные обязанности, они вынуждены трудиться и оказывать помощь пациентам. Несмотря на то, что психоэмоциональное состояние медицинских сотрудников лучше, чем населения в целом, они чаще жителей региона выбирают деструктивные методы совладания со стрессом: употребление алкоголя, запрещенных препаратов, курение. Полученные результаты подтверждают необходимость в организации системы психологической (в т.ч. и суицидологической) поддержки фронтовых работников в период пандемии.
Однако сами сотрудники, отвечая на прямые вопросы, не понимают тяжести своего психоэмоционального состояния, что говорит о неадекватной самооценке. Это особенно опасно в условиях работы в экстремальных условиях, необходимости оказывать помощь нуждающимся пациентам», – детально информировала вологодский ученый.
Каков масштаб последствий пандемии выявлен на примере Вологодской области?
«Две трети населения области испытали новые психологические проблемы в 2020 году. Многие столкнулись с экономическими последствиями введенных мер по сдерживанию вируса. Отмечен самый высокий за 20 лет мониторинга уровень депрессии и рост уровня тревожности.
Пока, к сожалению, не готовы официальные статистические данные о заболеваемости различными психическими расстройствами в регионе в минувшем году, об уровне суицидов, объемах продаж и потребления алкоголя, о возросших случаях домашнего насилия и преступности, которые дополнят картину», –констатировала Юлия Шматова.
Сейчас после отмены самоизоляции, но на фоне продолжающейся пандемии какие страхи/опасения сохранились у людей?
«Страх потери работы и возможности платить по кредитам, снижение реальных доходов и рост цен на продукты и товары первой необходимости. Еще одно опасение вызвано вакцинацией от COVID-19. Часть людей, преимущественно пожилых или лиц, страдающих хроническими заболеваниями, боится, что не успеют привиться или не хватит вакцин. А часть, напротив, боится потенциальных негативных последствий прививки, но вынуждены вакцинироваться по долгу службы (медики, педагоги, военные, студенты и т.п.). Сохраняются риски и дистанционного образования, которое значительно снижает качество полученных знаний и возможности успешной сдачи ОГЭ и ЕГЭ», – прокомментировала исследователь.
Усилилось ли стремление людей к мерам профилактики (маски, дезинфекция рук)?
«В целом, население устало от ограничений и масочного режима, старается реже и реже пользоваться данным средством индивидуальной защиты. Для некоторых (в основном, пожилых лиц с повышенной тревожностью) маски, напротив, настолько прочно вошли в жизнь, что они не представляют, как можно обходиться без них», – считает ученый.
Какие рекомендации вы можете предложить по восстановлению пережитого психоэмоционального состояния?
«Среди основных направлений сохранения психического здоровья в этот сложный период могут стать следующие: создание официальной, единой, интегрированной платформы консультирования по вопросам психического здоровья нуждающимся людям в период пандемии и пост-пандемии (аналогично успешному китайскому опыту), в т.ч и в онлайн-формате.
Интеграция служб психического здоровья в систему оказания помощи по линии COVID-19. Медицинские сотрудники моногоспиталей ощущают острую потребность введения в штат моногоспиталя должности психолога и/или психотерапевта, необходимого как пациентам и их родственникам, так и самим медицинским сотрудникам.
Учитывая крайне негативное влияние инфодемии и дезинформации, требуется разработка стратегии обоснованной политики СМИ в отношении сообщений о пандемии. Особенно важно обеспечить активное наблюдение, мониторинг и поддержку людей в трудной жизненной ситуации, подверженных риску хронических стрессовых расстройств, депрессии, тревожных расстройств, психозов, употребления психоактивных веществ и самоубийств.
Доступное санаторно-курортное лечение и реабилитация лиц, пострадавших в период пандемии и пропаганда здорового образа жизни. Необходима реализация принятых и внедрение новых мер экономической поддержки населения в целом и уязвимых групп (бизнеса, семей с детьми, безработных, врачей, пожилых и социально незащищенных и др.)», – выразила мнение Юлия Шматова.
Итак, в условиях относительно нестабильной эпидемиологической обстановки важно не только соблюдение профилактических санитарно-гигиенических мер населения, но и коррекция дистрессовых опасений. Сохранение оптимального психоэмоционального баланса позволит человеку в сложившейся ситуации нивелировать панические настроения, а значит, полноценно жить и работать.
Фото и иллюстрации предоставлены Ю. Шматовой
