Агитационный фарфор — уникальное явление советского и мирового искусства 1920–1930 гг. XX в. Просуществовав всего несколько десятилетий, оно оставило заметный след в истории культуры благодаря своему бытовому и главным образом социальному назначению: повысить сознательность народных масс и мобилизовать их на строительство нового общества в непростой политической и социально-экономической обстановке.
История фарфора в России начинается в 1744 г., когда русский министр при датском дворе Н.А. Корф заключил договор с саксонцем Х.К. Гунгером, по которому последний обязался организовать в Санкт-Петербурге порцелиновую (фарфоровую) мануфактуру. Спустя некоторое время ее возглавил горный инженер и сподвижник М.В. Ломоносова Д.И. Виноградов. Именно ему выпала честь открыть секрет отечественного фарфора и организовать первое в России фарфоровое производство.
Используя гжельские белые глины, олонецкий кварц, казанский алебастр и другое отечественное сырье, он получил пригодный состав для изготовления фарфора. Кроме того, он спроектировал печи, определил оптимальные условия обжига и разработал методы формовки. Первоначально из фарфора изготавливали разную мелочь — пуговицы, набалдашники для тростей, курительные трубки, колокольчики и табакерки, которые императрица Елизавета Петровна дарила своим приближенным.
В 1758 г. было запущено производство крупных деталей, а в 1765 г. мануфактура была реорганизована и стала называться Императорским фарфоровым заводом, перед которым была поставлена задача —«удовольствовать всю Россию фарфором». Для этого государство всячески способствовало развитию фарфорового производства: внедряло новые технологии, готовило кадры, создавало для него экономическую и научную базу. Это привело к тому, что русский фарфор «удовольствовал» не только Россию, но и весь мир: уже в правление Николая I императорский фарфор на равных конкурировал с мейсенским и английским костяным фарфором.
В эпоху Николая II производство фарфора в Российской империи достигло образцового во всех отношениях состояния. Возникли целые отрасли химического и электротехнического фарфора. Появились и множество негосударственных предприятий, которые не уступали государственным заводам по оснащению и качеству выпускаемой продукции. Так, широкую известность в России и мире получил кузнецовский фарфор — к 1913 г. империя промышленника и предпринимателя М.С. Кузнецова включала в себя 18 заводов и выпускала разнообразной фарфоровой продукции на 11,5 млн рублей — две трети всего объема керамики, производившейся тогда в стране.
Чехонинский период
После революции 1917 г. жизнь на Императорском фарфоровом заводе круто изменилась. В 1918 г. предприятие стало Государственным фарфоровым заводом (ГФЗ) и перешло под контроль Народного комиссариата просвещения РСФСР. Там из бывшей придворной мануфактуры решили сделать «испытательную керамическую лабораторию республиканского значения», вырабатывающую не просто посуду для победившего пролетариата, а «агитационный фарфор в высоком смысле этого слова — революционный по содержанию, совершенный по форме, безупречный по техническому исполнению».
Во главе ГФЗ встал глубоко проникшийся идеями революции ученик легендарного живописца И.Е. Репина, известный художник и график С.В. Чехонин, «мастер советского ампира», как его еще называли. Поставив задачу создать предметы, которые будут мощным инструментом пропаганды, он привлек к работе своих коллег — М.М. Адамовича, А.В. Щекатихину-Потоцкую, Б.М. Кустодиева и других. Благодаря их работе агитфарфор быстро превратился из стандартного товара в уникальное явление в искусстве. Оно пропагандировало идеи социальной справедливости, мировой революции, необходимости строительства первого в мире государства рабочих и крестьян, мотивировало их строить светлое будущее.
Для этого использовались символы, характерные для рабоче-крестьянской России: плуг и борона, коса и грабли, топор и ледоруб, клещи и гвоздодер, пила и пружина, циркуль и треугольник, глобус и книга. Мастера ГФЗ разработали собственное клеймо — комбинацию из серпа, молота и фрагмента шестерни. Были задействованы даже нехарактерные для атеистического государства религиозные мотивы — ангел революции, летящий над промышленным городом, или крылатый всадник Третьего интернационала, сильно напоминающий святого Георгия.
Именно в это время на свет появились легендарные произведения завода. Самым среди них стала тарелка с лозунгом «Кто не работает, тот не ест» работы М.М. Адамовича, созданная в 1921 г. и выпускавшаяся на протяжении нескольких лет.
Роспись театрального декоратора и одновременно талантливой художницы А.В. Щекатихиной-Потоцкой отличалась красочными, озорными нотками, игрой полутонов, оригинальными деталями. В 1921 г. она создала серию иллюстраций на тему колыбели революции Петрограда, а затем воссоздала в росписи фарфора яркие картинки.
«Кто помнит Петроград тех лет — выщербленные пустыни мостовых, погруженные во тьму и холод безмолвные дома, в окнах — иглистые звездочки — следы недавних пуль, тот вспомнит и витрину на проспекте 25 Октября. Там — на белых блестящих блюдах горели красные звезды, серп и молот мерцали неярким фарфоровым золотом, сказочные цветы сплетались в вензель РСФСР. Там стояли маленькие фарфоровые красногвардейцы, матросы, партизаны и блестящие шахматы “Красные и белые”. На большом блюде была надпись из цветов: “Мы превратим мир в цветущий сад”», — вспоминала в 1938 г. художник завода Е.Я. Данько.
Авангардисты и супрематисты
В 1920-е гг. ГФЗ начал сотрудничать с известными художниками-авангардистами К.С. Малевичем, В.Е. Татлиным, Н.И. Альтманом, В.В. Кандинским. Так, Кандинский, например, сделал для завода несколько вариантов росписи чайных сервизов, которые пользовались большим спросом и периодически заказывались Наркомвнешторгом.
К.С. Малевич же занимался разработкой новаторских посудных форм-архитектонов. В 1923 г. он придумал чайник и чашки ранее не встречавшейся формы, чему во многом способствовало появление на ГФЗ его ближайших учеников И.Г. Чашника и Н.М. Суетина. Последний стал главным художником завода в 1932 г. и оставался таковым до своей смерти в 1954 г.
И хотя супрематистов довольно быстро отстранили от работы, в 1929 г. художница Е.Я. Данько констатировала: «Ни одна продукция завода не пользуется такой высокой оценкой у нас и на Западе, ни одна не получает такое количество заказов, проникая в быт в качестве вещей, имеющих не утилитарную только, а и эстетическую ценность, как супрематическая посуда».
От тарелки до бюста
Однако дело не исчерпывалось только посудой. В 1918 г. в стране был утвержден план «монументальной пропаганды» и на его основе принят декрет «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской социалистической революции». Тогда же началась работа мастеров фарфора над первыми бюстами. Скульптор В.В. Кузнецов создал бисквитный бюст Карла Маркса, который сейчас можно увидеть в музее-усадьбе «Кусково».
Довольно активно развивалось портретное направление. В.И. Ленин, С.М. Киров, А.В. Луначарский, С.М Буденный, К.Е. Ворошилов, Г.К. Жуков, Л.А. Говоров и многие другие известные государственные деятели, политики и военные молодого советского государства были увековечены на тарелках и других фарфоровых предметах.
Первоначально агитационный фарфор из СССР шел, что называется, на ура — более 90% продукции ГФЗ продавалось за рубежом и имело большой успех на различных выставках и аукционах. Как отмечалось в прессе тех лет, «он заслонил собой и старый Сакс, и причудливый китайский фарфор».
Однако уже к середине 1930-х гг. интерес к нему стал угасать. К тому времени все системы советского общества уже были сформированы, идея мировой революции оказалась нежизнеспособной, к тому же в Европе запахло новой мировой войной — художники стали переориентироваться на другие темы. И хотя тарелки с серпами и молотами продолжали выпускать к разнообразным революционным годовщинам, интерес к ним сильно упал. Так что если сегодня агитационный фарфор кому и интересен, то только коллекционерам и исследователям искусства.
Материал подготовлен по открытым источникам.
Фото на главной странице и странице: mos.ru