111 лет празднику 8 марта. История и трансформация праздника

Об истории и трансформации праздника 8 марта, о роли женщины в традиционной русской культуре и о том, почему наша героиня ─ этнолог Александра ФРОЛОВА ─ влюбилась в Русский Север с первого взгляда, рассказываем в праздничном интервью.

Справка. Александра Викторовна ФРОЛОВА — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Отдела русского народа Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая Российской академии наук (ИЭА РАН), руководитель этнографических экспедиций, проводимых на территории Архангельского Севера.

─ Через какую трансформацию прошел Международный женский день, начиная от истоков праздника и заканчивая современностью?

— Восьмое марта — один из любимейших праздников нашей страны. В этот день становятся именинницами все женщины, независимо от возраста.

Надо сказать, что праздник претерпел ряд очень интересных метаморфоз. А начиналось  все в 1910 году, с идеологической платформы. На международной конференции женщин-социалисток в Копенгагене Клара Цеткин выступила с предложением о праздновании Международного женского дня 8 марта; ее предложение звучало как призыв для женщин всего мира встать на путь борьбы за равноправие, за уважение женского достоинства и самое главное — за право на труд. 

В России после революции 1917 года большевики сразу же сделали этот праздник государственным, а главным его идеологом была моя тезка, революционерка Александра Коллонтай. К середине 20-х годов праздник становится полноправным среди девяти уже декретированных революционных праздников, тогда он получил название 8 марта – Международный день работниц.

Постепенно количество революционных праздников увеличивалось. Важно, что смысл «красного праздника», коим и являлся тогда День 8 марта, определил Владимир Ильич Ленин. Он видел в праздничной культуре, создаваемой социалистической революцией, эффективное средство самой же революции; Ленина интересовала прежде всего массовость в революционном празднике. Предпосылкой и основанием для этого служила маевка — дореволюционный пролетарский праздник. Ленин говорил, что митингование — это и есть настоящий демократизм трудящихся, их пробуждение к новой жизни. Поэтому в раннем советском празднике и в раннем праздновании 8 марта центральное место занимало шествие, митингование, демонстрация, то есть движущийся ряд. Это яркие шеренги девушек, женщин, идущих радостно навстречу новой жизни под маршевую музыку, под духовые оркестры. Естественно, это все происходило в областных центральных городах. В оформлении подобных праздников участвовали в основном профессиональные художники, а затем уже театральные деятели, то есть это было детище художественных профессионалов. 

Отношение народа, в первую очередь крестьян (не будем забывать, что Россия тогда была аграрной страной), к первым революционным праздникам было очень неоднозначным, потому что идея в них заложенная, а также оформление были модернистскими, непонятными и чуждыми простому русскому народу. 

В начале 20-х годов основное место в праздновании занимали театральные представления карнавального характера, сатирические гротесковые инсценировки, скетчи. К этому времени относится огромнейший всплеск активности кружков художественной самодеятельности. Как говорили современники: «что с ними делать, они плодятся, как инфузории!». В то же время, если брать основную провинциальную область, то для нее 1917 год был достаточно условной датой. Все новшества, которые были в городе, все эти советские «хулиганства» дошли до села гораздо позже и воспринимались неоднозначно. 

Можно говорить, что к 1930 году уже появляется советская праздничная культура в том варианте, в котором мы ее видим сейчас: то есть в новой обрядовой форме. И праздник 8 марта уже официально значится как Международный женский день, он становится в один ряд с такими важными праздниками для советской страны, как День Великой Октябрьской социалистической революции, Первое мая, День международной солидарности трудящихся, 23 февраля и т.д. 

За годы первых пятилеток выросло совсем иное поколение — воспитанное в новом обществе; новая, образованная женщина, которая приняла новую праздничную культуру и новый строй. 

─ А как менялся смысл праздника в условиях Великой Отечественной войны?

— Великая Отечественная война стала следующим значимым этапом в понимании праздника. В годы войны уходит на второй план жесткая идеологическая составляющая праздника, а на первые роли в эти трагические дни выдвигается героизм обыкновенной женщины. Вспомним знакомые образы: Родина-мать, защитница — то есть это не фанатичная советская женщина, борющаяся за свои права, а женщина, которая охраняет свою семью, своих детей, в первую очередь. 

В Архангельске за четыре года, с 1941-го по 1944-й год, от голода умерло 38 тысяч женщин, детей и стариков. Это цифра сопоставима только с жертвами блокадного Ленинграда! К сожалению, у нас сейчас это число не озвучивается. В период тяжелейших испытаний, как раз на Русском Севере, женщины не только работали на заводах, на рытье укрепительных сооружений, но и собирали лекарственные травы, а также ягоды, грибы, ловили рыбу, били тюленя, собирали яйца птиц — богатый Северный край кормил и лечил всю страну. Причем участвовали в этом подвиге не только женщины и девушки, но и девочки-подростки.

Конечно, во время Великой Отечественной войны праздников практически не было. Праздновали только самые основные даты, а Международный женский день носил чисто корпоративный характер на предприятиях.

После войны начался период восстановления народного хозяйства, который, опять же, лег на плечи женщин. Я вспоминаю фотографии, архивные материалы музеев, когда рядом с традиционной шикарной девичьей одеждой, в удивительных белых и золотых красках, с потрясающим кокошником или повязкой, висит обычная роба и инструменты. К сожалению, такое противопоставление говорит не в пользу советской власти.

Конец войны и последующие годы ознаменованы новым этапом для праздника 8 марта. С 1966 года Международный женский день становится выходным днем. Надо сказать, что со стороны государства это была очень хорошая политика протекционизма по внедрению праздника, ведь выходной день закреплял праздник в сознании людей, и особенно в быту. Постепенно из контекста праздника уходит весь идеологический революционный пыл и приходит гендерный человеческий фактор. К этому времени относится и формирование традиции празднования 8 марта в школах. 8 марта и 23 февраля становятся любимейшими праздниками учеников. В это время появляются такие интересные моменты, как специальная школьная почта: девушки и юноши могли через почту показать свои любовные предпочтения, отправив записку или открытку. Для молодежи это было очень важно. 

Можно сказать, что формирование советского праздничного календаря завершается к 80-м годам. К этому времени наш календарь насчитывал уже десятки гражданских праздников, и 8 марта в их ряду стал одним из центральных. Следующий важный этап – это перестройка и 90-е годы. Праздник снова меняется, и в этот период из него совершенно уходит весь советский пафос; 8 марта полностью трансформируется в гендерный праздник, в женский день, каким мы его знаем сейчас. Причем праздник не просто входит в быт, а приобретает совершенно другую семантику. В городах, в селах происходит поздравление всех дам без исключения: новорожденных, девочек, девушек, бабушек. Им дарят подарки, в детских садах проходят утренники в честь мам, сестер и т.д., в школах — линейки в честь учительниц, в ВУЗах — традиционные конкурсы: «А ну-ка, бабушки», «Мисс Очарование» и другие, а также студенческие КВНы и вечеринки, посвященные, опять-таки, женщинам.

─ День 8 марта был не только светским праздником, но и в итоге встроился в наш традиционный народный, аграрный календарь?

— Да, и это очень важно. Многие изменения праздника объясняются огромнейшей значимостью именно традиционного аграрного календаря русского народа. А надо сказать, что в этом календаре очень важны были дни весеннего, осеннего равноденствия, а также периоды летнего и зимнего солнцеворотов. С этим астрономическим явлением связаны ритмы смен времен года, и, как следствие, ритмичная смена повторяемых процессов жизнеобеспечения русского этноса. Календарные рубежи за время осмысления народом были сакрализированы циклом ритуалов, обрядов, праздников, а их значение было направлено на важнейшую для выживания любого этноса составляющую — это рождение нового поколения детей, воспроизводства всего того, что способствовало жизнедеятельности этноса, социума. И каждый из этих периодов, конечно, имел свою семантическую окраску. Праздники зимнего солнцеворота — Святки, Рождество и др. — дают наибольшую сохранность традиций. 

Исследователи определяли, что Святочный период — это период холостой молодежи, Масленица — женатой молодежи. Так вот 8 марта очень органично примкнул  к подвижному календарному масленичному циклу молодоженов. В итоге весь имеющийся семантический цикл сделал его гендерным праздником, выдвинув на первое место женщину.

— До Клары Цеткин и 1910 года в традиционной русской культуре были какие-то праздники, посвященные женщине?

— Конечно. Вспомним праздник жен-мироносиц, все летние послепасхальные праздники, Троицу, праздники и обряды кумления, которые как раз и были направлены на женщину, женщины-именинницы и т.д. Весь цикл праздников наших предков был очень разумен и точно распределен. Кстати, советский период показал, насколько неудачны были эксперименты с праздниками, но, к счастью, разум этноса смог вернуть себе все те периоды и праздники, которые были отменены советской властью. Первые преобразования нашей культуры в советское время были направлены на то, чтобы лишить народ его традиционных обычаев, его любимейших праздников. 

─ Поговорим о вашей работе. Вы организовали немало этнографических экспедиций, объездили отдаленные уголки Архангельского Севера. Какая из экспедиций вам запомнилась больше всего?

— Больше всего мне запомнилась моя самая первая экспедиция. Еще в студенческие годы, почти 30 лет назад, я попала на Русский Север. Это была детская этнографическая экспедиция, где мы занимались сбором игр. Поездку организовывал подмосковный Дом творчества, вместе с его представителями мы поехали в Сурский сельсовет — это территория бывшего монастыря Иоанна Кронштадтского, Пинежский район Архангельской области — очень отдаленное место.

Я вспоминаю, как долго мы туда добирались и насколько потрясающей была эта экспедиция. К счастью, нам повезло и с погодой, и с героями. Там я впервые познакомилась с удивительными людьми из села Сура. То была моя проба пера, первые мои этнологические сборы информации и первые фантастические закаты на Севере. Это было время белых ночей, небо было невероятного сиреневого цвета… когда я увидела это небо, то по-настоящему и навсегда влюбилась в Русский Север. 

Вспоминаю, как мы с подругой решили: все, заканчиваем университет и идем преподавать в Сурскую школу. Даже озвучили свою идею одному из наших информаторов, удивительной бабушке, а она, как сейчас помню, посмотрела на нас и сказала: «Девки, зимой-то тут посидите!». Собеседница, конечно, немного остудила наш пыл, но я с тех пор твердо решила связать свою жизнь с Севером. Какое это было незабываемое время! Мы познакомились с прекрасными людьми, собирали ягоды, грибы; и даже умудрились искупаться в холодной реке Пинеге.

─ А как повлияла пандемия COVID-19 на работу этнолога?

— Экспедиций, конечно, стало меньше. Но мы отметили интересное явление, которое было спровоцировано пандемией: в эти тяжелые годы люди стали возвращаться к своим истокам, они черпают знания и ресурсы в наследии предков. Увеличилось количество собираемых лесных трав, грибов, многие стали возвращаться или чаще приезжать в свои родные места, спрашивать совета у старшего поколения, изучать свою историю. Во время пандемии люди уезжали назад в свои села, к родственникам, в надежде, что родная земля им поможет.

─ Много ли неизученных мест осталось в Архангельском Севере?

— Несмотря на то что Русский Север в последние сотни лет остается наиболее притягательным местом для изучения, мы до сих пор знаем о нем не так уж и много. Отчасти виной тому — плохие дороги, сложная транспортная доступность. Я считаю, что такие места в Архангельской области, как Мезень, Лешуконье, Пинежский край, по-прежнему востребованы и нуждаются в дальнейшем изучении, восстановлении культурной памяти. Любой исследователь там найдет интересную тему для себя, и каждая тема может раскрыться по-своему. Поэтому могу точно сказать, что Русский Север еще ждет своих новых исследователей, в его истории еще много пробелов.

─ Менталитет северянина ─ какой он?

— Это отдельный и очень интересный вопрос, не зря же существует термин «севернорусский тип»: за нашу многовековую историю сформировался определенный тип мировоззрения северян, способных к самостоятельности, активности (в то же время не склонных к антагонистическим противопоставлениям в чем бы то ни было), поддерживающих, часто бессознательно, традиции и устои. Сам быт, образ жизни, суровые климатические условия сохраняли эти ценные качества душевного склада северян.

На протяжении многих лет эти люди были поистине духовными, но никогда не выпячивали, не показывали свою одухотворенность. Благодаря этому, кстати, на протяжении всего советского периода северяне смогли сохранить свой православный календарь в достаточно хорошем виде. 

Есть удивительные рассказы о том, как они сохраняли часовни во время советской антирелигиозной кампании. Перед приездом проверяющего часовню могли буквально разобрать на части, как конструктор, а затем собрать обратно, представляете? Зная, что грядет какая-то проверка, сельчане брали четыре деревянные стены и просто раскладывали их по периметру, как будто здесь ничего и не было, а затем заново собирали и скрепляли.

─ Александра Викторовна, напоследок расскажите нашим читателям, что вас как этнолога больше всего интересует и удивляет сегодня?

— Мы с вами находимся в очень примечательном переходном периоде. У нас появляются новые интересные праздники, и для меня очень важно отслеживать и смотреть, как меняется семантика каждого праздника, как он входит в быт (или же не входит), какие новые обряды в связи с этим появляются и так далее. В то же время старые праздники, которые мы прекрасно знаем и любим, также обрастают какими-то новыми ритуалами и обрядами, причем достаточно разными. Мне как раз очень интересно наблюдать за этим процессом.

Что касается 8 марта, думаю, этот праздник надолго останется с нами, благодаря приобщенности его к подвижному масленичному циклу. В этом году, например, масленичный цикл у нас начинается именно с Восьмого марта, с сегодняшнего дня. То есть снова мы будем отмечать праздник женщин и Масленицу вместе. Уверена, что Международный женский день останется с нами надолго, и, приобретя семантику весны, будет радовать новыми красками.

ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:

● Фролова А.В. «Русский праздник. Традиции и инновации в праздниках Архангельского Севера XX — начала XXI века». Москва, 2010 г.

● Морозов И.А., Слепцова И.С. «Круг игры. Праздник и игра в жизни севернорусского крестьянина (XIX — XX вв.)». М.,Индрик, 2004 г.

● ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА УЛЬЯНОВСКОГО ПРИСУРЬЯ. 

● РУССКИЙ СЕВЕР 

● «Этнокультурный ландшафт белорусско-российского пограничья в начале XXI века (по материалам полевых исследований в сельской местности)».  Григорьева Р.А., Крюкова С.С., Листова и др. Москва, 2018 г.

● Пушкарёва Н.Л. «Женщины Древней Руси». М.: «Мысль», 1989 г.