Сочетание науки и искусства. Интервью с вице-президентом РАН Николаем Макаровым о книге «Академия наук в Александринском дворце»

Говорить об археологии в целом, объединять в одном интервью десятки полевых экспедиций и кабинетных исследований очень непросто. Границы размываются, темы перемешиваются. Интереснее обсуждать конкретные проекты ― так считает вице-президент РАН Николай Андреевич Макаров. Когда мы договаривались об интервью, Николай Андреевич предложил поговорить о книге «Академия наук в Александринском дворце», которую Институт археологии РАН выпустил в конце сентября 2022 года. Это один из первых этапов подготовки к празднованию 300-летия академии наук.

Почему Александринский дворец в Москве достоин быть символом академии наук наравне с Кунсткамерой в Санкт-Петербурге? Какие важные исторические грани и этапы развития дворца выделили  авторы книги? Чем заняты ученые, которые готовят другие проекты, связанные с подготовкой к празднованию 300-летия академии наук?

― Когда мы договаривались о записи интервью, вы предложили взять как ключевую тему книгу «Академия наук в Александринском дворце». Что для вас значит Александринский дворец как для вице-президента РАН, у которого здесь рабочий кабинет, как для археолога и историка, как для москвича, в конце концов?

― Это место дорого многим ученым. Дом науки с очень глубокой московской историей, сложность которой мы недооцениваем. К этому месту привязываешься, нельзя не чувствовать его красоту и не думать о выдающихся ученых, которые работали здесь до нас и оставили здесь часть своего тепла.

― В предисловии к книге написано: «Основная идея этой книги ― сделать первый шаг в изучении Александринского дворца». То есть за все годы, что во дворце располагается академия наук, это место так и не изучали? Почему так произошло?

― В столице много памятников, и не все они оказываются в фокусе исследований. Случается, что исторические объекты, значимость которых очевидна, вдруг выпадают из поля зрения ученых. Тем интереснее выступить в качестве пионеров: провести первые специальные исследования, посвященные Александринскому дворцу.

Если говорить о книге, это первый научный проект, выполненный в рамках подготовки к 300-летию академии наук. Работой занимались историки, искусствоведы, археологи, архивисты. И результат показывает, что Российская академия наук справляется со своей задачей интегрировать исследования различных дисциплин. У каждого из институтов свои планы, свой профиль ― академия предлагает общую задачу и налаживает взаимодействие. Мы пригласили известных ученых разных специальностей и предложили им вместе поработать над историей Александринского дворца, раскрывая разные ее грани.

Проект оказался интересен всем участникам. В работе участвовали три научных учреждения: Институт археологии РАН, Архив Российской академии наук и Институт российской истории РАН. Институт археологии выступил здесь не в качестве учреждения, исследующего археологические древности, извлеченные из культурного слоя, а как организация, имеющая большой опыт изучения материальной культуры в самом широком смысле, в том числе и архитектурных памятников. Значительная часть книги об истории дворца написана членом-корреспондентом РАН В.В. Седовым, сочетающим в себе археолога и историка искусства и архитектуры.

В Архиве РАН хранятся и исследуются важнейшие документы, связанные с историей академии в советское время. Очерк об истории науки в период СССР написан именно исследователями из архива.

Институт российской истории РАН в числе прочего занимается историей Москвы и российской элиты XVIII–XIX вв. Все, что связано с историей освоения этой части московских пригородов, землевладением, персоналиями хозяев Нескучного, пребыванием императорской семьи в Александринском дворце, написано главным научными сотрудником Института российской истории Г.Н. Ульяновой.

Нам оставалось объединить специалистов, убедить их, что работа важна, и собрать их труды под одной обложкой.

― Несмотря на то что книга называется «Академия наук в Александринском дворце», периоду пребывания академии в этих стенах уделяется не так много места…

― Об истории академической науки в советское время написано уже немало. Многие ученые, работавшие в кабинетах Александринского дворца, заслуживают отдельных книг. Личности президентов АН СССР ― В.Л. Комарова, С.И. Вавилова, М.В. Келдыша, А.П. Александрова, ― их путь в науке, их научное наследие явно не обойдены исследовательским вниманием.

Наша задача в данном случае была более конкретной ― показать, что новейшая история академии происходила именно здесь. За фасадом старинной постройки с колоннами коринфского ордера, переносящей нас в XIX столетие, обсуждались важнейшие вопросы развития советской науки, принимались решения о поддержке ее новых направлений, открытии новых институтов. Это касается в том числе атомного проекта и космической отрасли. Понятно, что практическая часть научной работы выполнялась  в лабораториях и институтах, но концептуальная часть всех больших научных проектов, их идеи, их первые результаты обсуждались в этих кабинетах. Здесь в сентябре 1991 г. было принято историческое решение о сохранении единства АН СССР с возвращением ей названия и статуса Российской академии наук, обеспечившее преемственность в развитии академии и целостность сети ее научных учреждений.

― Информация, собранная в книге, ― это систематизация существующих знаний, или, работая над книгой, ученые открыли новые подробности истории этого места?

― Это новые исследования. В основе книги первоисточники: архивные документы, архитектурные чертежи и рисунки, периодика XIX–XX вв., малоизвестные фотоматериалы и кинохроника. Хотя книга написана простым языком и адресована широкому читателю, по содержанию это исследование, основанное на новых фактах и вводящее в оборот новые материалы. Так, в книге впервые публикуются планы Нескучного сада 1830 г., открывающие детальную картину планировки летнего театра и парка. Публикуется и малоизвестный план Ботанического сада П.А. Демидова 1780-х гг., составленный академиком П.С. Паласом. На этом чертеже показано размещение оранжерей и теплиц, занимавших огромную территорию перед дворцом. В книге нет заимствований, все исследования проводились специально для этой публикации.

― Вы можете сказать, что в XVIII–XIX вв. располагалось в кабинете, в котором мы с вами разговариваем? 

― На первом этаже, где мы сейчас находимся, в 1880-е гг. была гостиная для приемов, а в 1850-х гг. здесь размещались покои невесток императрицы. А вот как использовалось небольшое помещение, в котором устроен мой кабинет, по документам установить не удается. Комнаты императорской семьи и великих князей были на втором этаже.

― Если не ошибаюсь, в комнате императора сегодня располагается кабинет президента Российской академии наук…

― Да, это так. Сам переезд академии из Ленинграда в Москву в 1934 г. был символичным событием. Он как бы демонстрировал значение науки и академии в Советском Союзе, признание ее советским руководством. В Москве в отличие от Петербурга дворцов немного, и, переводя академию в одну из трех императорских резиденций, государство подчеркивало ее статус и важность.

По первоначальному плану строительство нового академического квартала планировалось на берегу Москвы-реки в районе Нескучного сада. Сохранились наброски этого проекта, который так и не был реализован. Позже институты все равно разместились в этой части города, и дворец сохранил пространственную связь с советской инфраструктурой научных учреждений, которая выросла рядом.

Функции дворца в Нескучном от века к веку менялись, но парадоксально, что и изначально в XVIII в. он оказался некоторым образом связан с наукой. Здесь располагалась знаменитая Демидовская оранжерея ― ботанический сад с редкими растениями, созданный меценатом Прокофием Демидовым. Позже описание ботанического сада составил академик Петр Паллас, очень важная в истории российской науки XVIII в. фигура ― организатор экспедиции в Сибирь, естествоиспытатель, ботаник, географ и этнограф. Паллас считал, что это лучший ботанический сад в России.

Но во второй половине XVIII в. ― начале XIX в. территории на высоком правом берегу Москвы-реки, за Калужской заставой прежде всего были местом пригородного отдыха. Дачное освоение самого ближнего Подмосковья, облагораживание пригородов на первом этапе, превращение рабочих территорий в усадьбы начиналось именно здесь. В этом контексте очень яркая историческая фигура ― это Алексей Орлов, человек из ближнего окружения императрица Екатерины II, один из тех, кто возвел ее на престол, флотоводец, победитель турецкого флота в Чесменском сражении и герой Русско-турецкой войны. Орлов поселился в Нескучном саду в 1801 г., уже находясь в отставке, и сделал усадьбу местом праздников, гуляний и театральных представлений, открытых для всего города, устраивавшихся с московским размахом и хлебосольством. Сохранились красочные описания этих  загородных праздников.

С переходом усадьбы в собственность императорской семьи в 1832 г. начался новый этап ее истории, а сам дворец получил новое имя ― Александринский, по имени жены императора Николая I, которая была привязана к Нескучному. Дворец стал закрытой территорией. Императоры приезжали сюда редко, но в очень важные моменты: это были поездки в Москву на коронации, которым предшествовало говение ― пост и приготовление к  принятию причастия. Можно полагать, что время говения в уединенной резиденции было временем размышлений о будущем страны при новом правлении, обдумывания важных государственных решений. Значительную часть времени дворец пустовал, и перед каждым новым приездом императора его интерьеры приходилось обновлять и возвращать в жилой вид. Именно поэтому с 1830-х гг. дворец  избежал больших перестроек, практически  не изменился. Среди многих московских дворцов Александринский выделяется уникальной сохранностью интерьеров XIX в., которые были видоизменены во многих других местах.

― В этой книге надо отметить не только ее научную ценность, но и художественную. Все-таки здесь собраны архивные изображения уникального качества, которые рядовому читателю найти непросто…

― Язык современной гуманитарной науки должен быть простым, понятным не только специалистам, а визуальные материалы ― необходимая часть многих изданий по истории. Наше видение прошлого в немалой степени определяется качеством этих материалов. Визуальная часть наших книг должна быть не менее насыщенной и содержательной, чем текст. Сочетание науки и искусства органично в гуманитарной сфере, в особенности в археологии, требующей точного воспроизведения памятников прошлого, в том числе памятников искусства. Археологи ответственно подходят к оформлению своих изданий, и мы руководствовались этими правилами при работе над книгой об Александринском дворце.

Публикация не означает окончание исследований Александринского дворца. Он еще мало изучен как архитектурный объект, такое исследование предполагает реставрационные зондажи, натурное обследование стен и кладок, фундаментов и элементов декора. Возможно, этим удастся заняться в будущем.

Мы почти ничего не знаем и об археологии этой территории. Около 15 лет назад мой коллега академик А.П. Деревянко, научный руководитель Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН, заложил шурфы в Нескучном саду и нашел здесь каменные орудия верхнего палеолита, но эти работы не были продолжены. Поиски культурного слоя XVII–XVIII вв. здесь никогда не велись.

― Археологические работы на территории Александринского дворца и Нескучного сада уже стоят в планах?

― Мы не можем охватить все, археология избирательна в своих работах. Реставрация дворца предполагает некоторый минимум археологических исследований. Закладка шурфов на территории парка была бы интересна. Посмотрим, как будут развиваться события.

― В процессе работы над книгой обнаружились какие-то исторические объекты, сегодня безвозвратно утерянные?

― История дворца во второй половине XVIII в. — начале XIX в. ― это история его перестроек. В.В. Седов прекрасно показал, что дворец строился в середине XVIII в. как здание позднего барокко ― довольно грузное строение. После этого он дважды перестраивался в соответствии со вкусами и новациями классицизма: на рубеже XVIII–XIX вв. и после пожара 1812 г. В третий раз он был перестроен архитектором Евграфом Тюриным в 1830-е гг.

Менялось все, и археологические исследования могут найти, например, какие-то детали парковой скульптуры или фундаменты павильонов и беседок, располагавшихся в парке. Об утраченных крупных зданиях на этой территории нам ничего не известно, но это не значит, что их не было.

― Сколько времени ученые работали над книгой?

― Работа шла в течение двух с половиной лет. Авторы работали автономно, интеграция текстов в единую книгу была выполнена в Институте археологии РАН под руководством археолога и историка архитектуры М.В. Вдовиченко.

Типографские расходы были оплачены компанией «ФосАгро», которой мы очень благодарны.

Думаю, что Александринский дворец имеет такое же право быть символом академии, как и Кунсткамера: в 2024 г. мы будем отмечать 90-летие пребывания академии в этих стенах. Но пока дворец таким символом не стал, и если благодаря выходу этой книги мы хоть немного приблизились к пониманию дворца как знакового для науки места, то выполнили свою задачу.

― Как сказано в предисловии, одна из задач этой книги ― это развенчивание легенд и мифов об Александринском дворце. Какие популярные, но неподтвержденные истории связаны с этим местом?

― Не люблю заниматься развенчиванием легенд…

Могу сказать, что почти каждый, рассказывающий про Александринский дворец, начинает с того, что здесь останавливался Наполеон. Никаких исторических документов, подтверждающих это, наши архивисты и историки не нашли.

― Книга написана так, чтобы быть интересной широкому кругу читателей. Но ее тираж — только 750 экземпляров. Где люди могут ее найти и почитать? Вы планируете ее переиздание?

― Думаю, что мы могли бы выложить ее на сайте Российской академии наук. Если такое решение будет принято, это станет лучшим способом донести материалы до читателей.

Возможно, книга будет переиздана, но сегодня печатные тиражи не очень велики в отличие от популярных электронных форматов. Мы готовы к тому, чтобы опубликовать книгу в интернете. 

― Публикация книги «Академия наук в Александринском дворце» ― один из первых этапов подготовки к празднованию 300-летия академии наук. Стоит ли ждать других публикаций, книг и научных трудов?

― Идет подготовка  большого издания «300 лет Российской академии наук», посвященного ее истории, развитию, преобразованиям и главным результатам ее научной деятельности в разные периоды. Этой работой занимаются специалисты Архива РАН и Санкт-Петербургского филиала архива. Первый том посвящен петербургскому-ленинградскому периоду истории академии, второй ― московскому, после ее переезда в Москву в  1934 г. Это деление отражает два основных исторических этапа развития академии, структуру и размещение архивных материалов, находящихся в двух столицах.

Но история академии ― это в первую очередь история развития науки, которую изучают представители разных дисциплин, поэтому вполне естественно, что тематические отделения РАН и многие институты будут работать над собственными проектами, связанными с историей того иди иного направления. Мы будем отслеживать эти проекты и попытаемся их объединять. Отделение историко-филологических наук планирует в 2023 г. провести специальную научную сессию, посвященную истории академии.

― 2022 г. скоро заканчивается, какие ключевые итоги работы археологов в этом году вы можете назвать? На что были направлены основные усилия вашей работы?

― Основные усилия археологического цеха в этом году были направлены на подготовку первого тома новой многотомной «Истории России». Первая книга целиком основывается на археологических материалах, собранных на территории современной России, и охватывает огромный отрезок времени: от появления человека на этой территории до начала Средневековья. Это попытка обобщения громадного массива археологических источников, обзора разнообразных культур, создания общей картины развития и взаимодействия древних обществ. Книга представляет современный взгляд на историю освоения огромного российского пространства в древности. Необходимость создания таких обобщающих трудов очевидна, но столь же очевидны риски и сложности. Скоро увидим, что у нас получилось.

Это не значит, конечно, что полевые работы Института археологии РАН и наших коллег из других институтов археологического профиля были остановлены, они велись на всей территории России с охватом различных культур и памятников, античных поселений и древнерусских городов, стоянок каменного века и средневековых соборов. Многие из новых экспедиционных проектов заслуживают отдельного разговора.

Говорить об археологии в целом очень сложно, гораздо интереснее обсуждать конкретные экспедиции. Но сама идея археологических работ на широком фронте должна выдерживаться, и мы постараемся, чтобы этот формат был сохранен.