Война – жестокое время, которое переворачивает с ног на голову привычные представления людей о жизни, меняет распорядок дня и проводит смену приоритетов и ценностей. Неважно, о какой войне идет речь: Отечественная 1812 года, Первая мировая или Великая Отечественная. Во время любой войны жизнь людей меняется до неузнаваемости. Кто-то осваивает новую профессию, чтобы как-то приноровиться к действительности, кто-то находит свое место, будучи тем, кем был до войны, кто-то просто пытается выжить. О жизни и работе выдающихся ученых во время войны расскажем в нашем материале, открывающем тематическую неделю ко Дню Защитника Отечества.
Подсказка из мирной жизни
В годы войны самыми полезными открытиями становятся те, которые спасают жизни, а не наносят урон. Конечно, ученые-медики выходят в этой области на первый план. Например, солдаты Крымской войны 1853-1856 годов своими жизнями во многом были обязаны Николаю Ивановичу Пирогову, который был в эпицентре происходящего – осажденном Севастополе. Конечно, хирург работал не один. В Санкт-Петербурге он возглавлял кафедру хирургии в Медико-хирургической Академии, откуда он и его коллеги в начале войны направились в сторону военных действий, чтобы помогать раненым.
За время работы Пирогов разработал ряд новых приемов, которые помогали избегать ампутации. Один из них был назван «операция Пирогова». Он же применял эфирный наркоз, ввел в практику дезинфекцию и изобрел гипсовую повязку. Сначала он пытался фиксировать поврежденные конечности с помощью накрахмаленной ткани – безуспешно. Несмотря на военную обстановку, идея использовать гипс пришла к хирургу из мирной жизни. Как-то раз в Крыму он зашел в мастерскую скульптора Николая Степанова в тот самый момент, когда он работал с гипсом. Прочность материала оправдала себя не только в творческой среде, но в стенах госпиталя.
Интересно, что в годы войны Н.И. Пирогову довелось осмотреть и Д.И. Менделеева, работавшего старшим учителем в Симферопольской гимназии. Думали, что у него чахотка, но Пирогов пророчески заявил, что Менделеев переживет и его самого, и его товарища, который организовал эту встречу. Так оно и произошло.
Случай в Персии
Николай Иванович Вавилов не принимал участия в Первой Мировой войне, так как из-за детской травмы у него был дефект зрения. Однако в 1916 году он спас множество солдат, разгадав причину массового мора в Персии. Ученый выяснил, что солдаты гибнут от персидской муки. При изготовлении в нее попадали частицы плевела опьяняющего (Lolium temulentum), а за ним гриб Stromatinia temulenta, который вырабатывал алкалоид тимулин. Последний вызывал у людей сильное отравление, которое нередко приводило к смерти. После этой разгадки солдаты перестали есть местную пищу, а продукты им доставляли из России. Так, не держа в руках оружия и не ступая на поле боя, русский ученый спас множество жизней.
Имитация смерти
Многие врачи в годы войны спасали солдатам жизни, имитируя их смерть. Например, Федор Михайлович Михайлов, бывший моряк, в начале Великой Отечественной войны прошел переподготовку на военного врача. В октябре 1941 он попал во вражескую ловушку под Полтавой. Деваться было некуда и ему пришлось обосноваться в городе Славуте. Будучи главврачом местной больницы, контролируемой немцами, он подпольно спасал русских солдат. Военнопленных содержали в ужасных антисанитарных условиях. Он под предлогом инфекционного заболевания переводил их в специальный барак, куда немцы не рисковали заходить. Со временем, когда пациент приходил в себя и выздоравливал, его записывали как умершего и вывозили за пределы больницы. До конца войны Федор Михайлов не дожил, немцы расстреляли его по обвинению в подпольной деятельности.
Похожей деятельностью занимался и Георгий Федорович Синяков, который работал в лазарете у немцев после захвата в плен. Он спас сына врага и ему стали доверять. Благодаря этому доверию и дополнительному пайку, доктор выкормил и спас множество русских пленных. Он разработал специальную мазь, которая лечила раны, но при этом внешне они оставались свежими. Так врач уверял врагов, что солдату нельзя помочь. Пленные притворялись мертвыми (этому их тоже научил Георгий Федорович), после чего их выбрасывали в ров за пределами лагеря. Отсюда солдаты могли бежать.
Тифозный обман
Играми в имитацию занимались и польские доктора Евгениуш Лазовский и Станислав Матулевич. Во время Холокоста они спасли евреев в окрестностях Розвадова (около 8000 человек). Они узнали, что если человеку сделать прививку мертвыми бактериями Proteus OX19, то анализ крови покажет положительный результат проверки на тиф. При этом пациенты оставались целыми и невредимыми. Врачи привили множество евреев в соседних деревнях, после чего весь район объявили зоной эпидемии. Фашисты в спешке покинули эти места и оставили жителей в покое.
Бесценные растения
Голод, который пришлось пережить жителям Ленинграда в годы Великой Отечественной войны, - ужасающее событие и героический подвиг народа. Несмотря на то что люди умирали от нехватки еды, ценнейшие образцы Всесоюзного института растениеводства (ВИР) Н.И. Вавилова остались нетронутыми. Сотрудники умирали от голода, но не использовали в пищу ни семена зерновых культур, ни клубни картофеля. Ученые понимали, что это приведет к тотальному голоду после войны. Работники поддерживали нужную температуру, оберегали банки с семенами от воров и крыс. Блокаду не вынесли только теплолюбивые растения: банан, инжир и корица. Основной же фонд был сохранен.
«Рецепты» блокадного Ленинграда
Многие ученые блокадного Ленинграда понимали, что скудное питание, а в дальнейшем и полное его отсутствие могут привести к эпидемии цинги, а вместе с ней к нервным расстройствам и инфекционным заболеваниям. Большой вклад в разработку витаминных рецептов для блокадного Ленинграда внес Алексей Дмитриевич Беззубов, который в то время работал начальником химико-технологического отдела Всесоюзного НИИ витаминной промышленности и консультантом санитарного управления Ленинградского фронта. В воспоминаниях ученого можно прочитать о «витаминных коктейлях», которые изготавливали в то время из того, что можно было найти в опустевшем городе.
Из хвои экстрагировали витамин С, обрабатывая размятую хвою 0,5%-ным раствором уксусной, или лимонной, или виннокаменной кислоты (их в избытке было на кондитерских фабриках). Настойку фильтровали и разливали в емкости. Напиток зеленоватого цвета по вкусу был кислым, но весьма терпимым (по воспоминаниям А.Д. Беззубова).
Популярностью пользовались и супы из пророщенного гороха, в которых содержался витамин С и аскорбиновая кислота. Чтобы спасти ленинградцев от алиментарной дистрофии (людям не хватало белка) ученые придумали делать дрожжи из опилок.
Древисину измельчали и подвергали кислотному гидролизу (перемешивали в водном растворе серной кислоты, которую брали из запасов химических заводов). Затем кислоту нейтрализовали с помощью извести. Осадок сульфата кальция и другие примеси убирали и получали раствор глюкозы. Сюда добавляли дрожжевую затравку из гидролизного института (по воспоминаниям А.Д. Беззубова).
Такие дрожжи содержали витамины B1, В2, РР и белок. Их активно использовали в госпиталях.
Борьба с холерой
Зинаида Виссарионовна Ермольева в 1942 году получила советский пенициллин, антибиотик, который спас множество солдат от заражения крови после ранений. Ее же послали в осажденный Сталинград предотвратить эпидемию холеры, изучением которой она занималась долгое время и даже провела угрожающий собственной жизни эксперимент. В Сталинграде угрозой эпидемии была немецкая армия, которая могла передать инфекцию по путям эвакуации. Для предотвращения эпидемии в город направили Зинаиду Виссарионовну. Она работала в составе группы других ученых, занимающихся противохолерными мероприятиями. Профилактику проводили холерным бактериофагом, полученным в лаборатории З.В. Ермольевой ранее и опробованным в 1941 году во время заболеваний на границе с Афганистаном. В день препарат принимали около 50.000 человек. Она же разработала ускоренный метод бактериологической диагностики холеры, позволявший получить ответ через 5—6 ч, а также метод групповых посевов, который существенно увеличил пропускную способность лабораторий.
Под защитой собственных открытий
В начале Великой Отечественной войны Лина Соломоновна Штерн предложила метод лечения травматического шока с помощью введения в большую цистерну головного мозга фосфорнокислого калия. Этот метод был официально признан научным сообществом, а советские хирурги активно использовали его в полевой хирургии. Штерн орагнизовывала противошоковые бригады и сама выезжала вместе с ними на Западный фронт. После войны в 1945 году учёная преуспела в лечении детей от туберкулезного менингита (ранее считался неизлечимым) посредством субокципитального (подзатылочного) введения антибиотика – стрептомицина. Однажды ей угрожал расстрел, но ее спасла наука. В 1949 году она была арестована по делу Еврейского антифашистского комитета. На суде Лина Соломоновна заявила, что не собирается умирать, потому что еще не все сделала для науки. Вместо расстрела она отправилась в ссылку, а потом вернулась в Москву и возглавила отдел физиологии Института Теоретической и Экспериментальной Биофизики РАН.
Решения, которые принимали ученые в разных жизненных ситуациях, отличались не только смелостью и мужеством, но и невероятной изобретательностью. Знания и способность их применить приходили на помощь в самых безвыходных ситуациях. Ко Дню Защитника Отечества на нашем портале выйдет много интересных историй из жизни ученых. Читайте их вместе с нами на этой недели на портале Научной России.
Источники
Подвиг во имя науки: как ученые ценой своей жизни спасли коллекцию семян во время блокады
Полк лекарей. Знаменитые медики Великой Отечественной войны
5 великих женщин-ученых России
Как голодающих ленинградцев биохимики спасли от цинги и дистрофии
Витамины для блокадного Ленинграда. А.Д. Беззубов
Фото на странице: Медиабанк РИА Новости. Автор: РИА Новости
