Михаила Анчарова следовало бы назвать менестрелем. Он и сам называл себя так: это слово нравилось ему больше чем бард. Впрочем, рамки бардовской песни, одним из родоначальников которой его считают, все равно ему тесны: он художник, поэт, писатель, сценарист. В его многообразном творчестве есть место и науке: тут и теорема Ферма, которую решает герой «Самшитового леса», и научные сотрудники с научными терминами и проблемами, наводняющие другие его произведения. Это, наконец, формула, выведенная самим Михаилом Анчаровым: «Давайте же выпьем за схему улыбки, за график удачи и розы в снегу» – ну чем не готовое решение проблемы взаимоотношений физиков и лириков?