– Сергей Алексеевич, давайте вспомним, как начинался факультет почвоведения, когда и в связи с чем был организован.
– История наша начиналась буквально со времен создания Московского университета. Его основатель – Михайло Васильевич Ломоносов – это фигура универсальная, он заложил основы многих наук. В том числе и нашу науку – почвоведение. Известен его труд «О слоях земных», где он делает умозаключения по поводу происхождения и свойств почв России на то время. Потом, естественно, были этапы, когда появились кафедры домоводства и агрономии. Первая лекция по почвоведению была прочитана профессором Сабаниным в начале двадцатого века. Именно он заложил основу развития этой науки в Московском университете. Первая кафедра появилась в 1924 году. А в 1973 году приказом ректора Московского университета Рема Хохлова был создан наш факультет. Нам на сегодняшний день 46 лет.
– Достаточно большая история, но в то же время это не самый старый факультет Московского университета.
– Да, не самый старый, потому что мы были раньше на разных факультетах – на географическом, на геологическом, а в последнее время – на биологическом. И только в 1973 году произошло разделение – на базе почвенного отделения образован самостоятельный факультет. За эти годы факультет вырос, и сейчас мы считаемся средним по численности факультетом МГУ. У нас 300 сотрудников среди которых более двухсот преподавателей и научного персонала, около пятисот студентов и около сотни аспирантов, то есть это довольно крупное учебно-научное подразделение.
– Сергей Алексеевич, в истории вашего факультета были разные страницы. Когда-то, например, биологический факультет превратился в биолого-почвенный. Почва считалась чем-то необыкновенно важным для развития отечественной науки. Сейчас это не совсем так. Не все даже знают про ваш факультет. Почему такое происходит? Ведь земля по-прежнему нас кормит.
– Наверное, по той причине, что обычно знания о каком-то предмете закладываются в школьные годы. А в школьной программе мало отводится времени для знакомства с нашим предметом – с почвой. Хотя вы правильно понимаете, что почва – это основа жизни, и более 90% продуктов питания человечество производит путем обрабатывания почвенного покрова. Соответственно, в почве сконцентрировано огромное количество живых организмов. Она обладает гигантским биоразнообразием. Функции ее трудно переоценить. Сейчас мы наблюдаем заметный интерес к нашему объекту в связи с экологическими проблемами, а также с проблемами продовольственной безопасности, которые в последнее время у всех на слуху.
– Что вы имеете в виду под экологической опасностью? Это проблема хранения радиоактивных отходов?
– Не только. Это все те негативные процессы и влияния, которые оказывает на почву современная человеческая деятельность. Я имею в виду загрязнение, различного рода техногенные аварии, действие транспорта и так далее. И, конечно, мы ощущаем, что процесс интенсивного сельскохозяйственного использования территории приводит к опустыниванию. В связи с этим остро стоит проблема рекультивации, восстановления нарушенных земель. Есть яркие примеры негативного воздействия на почвы, где осуществляется добыча полезных ископаемых (рудники, нефтедобыча). Мы выполняем научно-производственные проекты в Западной Сибири и наблюдаем большое количество разрывов нефтепроводов, где большие территории покрыты нефтью. Перед нами стоит вопрос их восстановления. И наша задача как специалистов-почвоведов, экологов разработать технологии, методы для восстановления в естественное состояние те ландшафты, которые были нарушены.
– Наверное, урбанизация тоже играет определенную роль.
– Безусловно. С каждым годом количество населения увеличивается, и особенно это касается городской инфраструктуры. Мы в городе тоже ощущаем эти проблемы –недостаток открытых поверхностей, где растут деревья, цветут газоны. Это тоже сказывается на нашем состоянии. Люди часто не понимают, что почва регулирует газовый состав атмосферы. В городских почвах нарушено естественное соотношение микроорганизмов, часто встречаются патогенные виды, которые в свою очередь вызывают болезни у городских растений.
– Получается, человек с биологической точки зрения не приспособлен жить на асфальте? Ему нужна почва?
– Конечно. Человеку нужен оптимум – в том числе почва, трава, деревья. Сейчас всё чаще говорят об экологических поселениях, где этот баланс соблюден. Эта тенденция будет набирать обороты.
– Но у нас в стране, наверное, таких поселений ещё нет?
– Сейчас много говорят на эту тему, ведутся разработки и идет подготовка специалистов, которые будут проектировать такие экополисы, создавать оптимальные ландшафты, которые благоустраивают городскую экосистему. Думаю, это наше общее будущее.
– Наука почвоведение синтетическая – это и биология, и геология, и география. Вы сами себя в большей степени кем ощущаете? Что такое почвовед?
– Вы очень правильно подметили, потому что наша наука – мультидисциплинарная, тесно связанная с другими естественными науками – биологией, геологией, географией. У нас есть свой объект – это почва и почвенный покров. Все те направления, которые связаны с изучением и рациональным использованием этого объекта, – это и есть зона интереса нашей науки. И, соответственно, главная сторона нашего научного поиска – это выяснение роли почвы и почвенного покрова в функционировании биосферы. Обычные люди с трудом представляют, что в одном кубическом сантиметре почвы находится более миллиарда, а иногда до пяти-семи миллиардов бактериальных клеток. Это огромное количество живых организмов, которые живут, работают, функционируют. Они разлагают опад, продуцируют газы, формируют органическое вещество, которое служит питанием для растений. Поэтому изучение роли почвы в функционировании биосферы или экологические функции почвы – это очень важное научное направление в современном естествознании.
Отсюда вытекают те задачи, которые стоят перед нашей наукой. Это экологические проблемы – устойчивость почв, как ее охранять, как рекультивировать, если она нарушена и загрязнена. Здесь нужны конкретные технологии, научный подход. Наша задача – дать рекомендации, как оптимально использовать почвы и почвенный покров под конкретные культуры в конкретных почвенно-географических условиях. Какое нужно питание, влага и вещества для борьбы с болезнями растений (гербициды, фунгициды).
– Наша страна обладает большим разнообразием почв. И, наверное, каждый тип почвы требует совершенного разного подхода.
– Да, вы правы. Всем известно, что Россия занимает первое в мире место по площади. У нас много черноземов. В России их площадь – около пятидесяти процентов. И более половины пашен у нас расположены на черноземных почвах. То есть у нас огромный потенциал почв с точки зрения их плодородия, ведь чернозем – это настоящий подарок природы, который активно используются в сельском хозяйстве, особенно в наших южных регионах. Но все почвы уникальны, нет плохих почв. Есть северные почвы, там произрастают леса. В нашей средней полосе мы тоже имеем сельскохозяйственные угодья, и почвы используются для тех или иных целей. Но для сельского хозяйства требуются оптимальные почвенно-климатические условия, поэтому почвоведы изучают, в том числе, использование определенных территорий под те или иные культуры.
– Наверняка у вас есть масса интересных собственных разработок для увеличения плодородия, для борьбы с вредителями.
– У нас 11 кафедр, и каждая кафедра занимается каким-то научным направлением, осуществляя подготовку специалистов. Сегодня на факультете мы охватываем почти все наиболее значимые научные направления, которые связаны с использованием почв и почвенного покрова. В первую очередь необходим учет почвенных ресурсов. Для этого применяются методы дистанционного зондирования, цифровые технологии. На сегодняшний день стоит задача, чтобы все почвенные ресурсы, каждый участок поля в стране был оцифрован, внесен в электронную базу данных, и ему были присвоены почвенные, химические и агрохимические характеристики, которые важны для сельскохозяйственного использования этих территорий. Это важно для учета и выработки рекомендаций по использованию почв. В настоящее время эта работа нами ведется, мы сотрудничаем с многими агрохимическими службами регионов, внедряем эту технологию, когда, допустим, агроном может спокойно через свой мобильный телефон посмотреть конкретный участок территории и получить все характеристики. Допустим, ему надо произвести расчет внесения удобрений, – он может это оперативно проделать.
– Эта система хоть где-то работает или это пока теория?
– Уже работает, и у нас есть лидеры по этому направлению – это Белгородская, Ростовская, Московская области. Мы это направление расширяем и обучаем людей, которые работают в этих службах. Сейчас самое главное – это подготовить кадры, которые могли бы внедрять цифровые технологии в практику.
– А аэрокосмические технологии вы используете?
– Мы используем методы дистанционного зондирования для картографирования почвенного покрова (космическая и аэрофотосъемка). Есть и космическая съемка для учета почвенных ресурсов. Сейчас активно используются дистанционные методы для прогнозирования урожая за счет вот специальных методов спектральной отражательной способности почв и растений. Создаются новые гуминовые препараты. Это направление, в котором трудятся наши химики.
Выявлена важная закономерность: эти препараты позитивно влияют на структуру почвы, укрепляют её, с одной стороны, и повышают устойчивость растений к различного рода негативным воздействиям. Когда растения обрабатываются гербицидами, фунгицидами, обязательно требуется обработка гуминовыми препаратами, которые снимают стресс у растений, и тем самым повышают их продуктивность.
– Растения у нас тоже, значит, испытывают стресс.
– Ещё какой! На кафедре биологии почв разработаны бактогуминовые препараты, которыми обрабатывались семена, и показано, что они повышают эффективность всхожести семян и продуктивности сельскохозяйственных растений.
Сейчас стоит задача эффективного использования биологически активных веществ (гуминовых препаратов, симуляторов роста) и препаратов для борьбы с болезнями, которые повышают эффективность основных средств химизации – минеральных удобрений.
– Можем ли мы сказать, что сейчас почвоведение как наука возрождается, и интерес к нему возрастает?
– Да, как я уже сказал, это происходит в рамках двух доктрин – экологической и продовольственной безопасности. На днях ректор МГУ академик В.А. Садовничий отметил экологию в числе мировых проблем, и, конечно, без знания законов функционирования почв невозможно бороться с теми отрицательными явлениями, с которыми сегодня человечество сталкивается. А продовольственная безопасность особенно актуальна потому, что мы, увы, живем в период санкций, и это накладывает на нас большую ответственность за ту продукцию, которую мы производим. С этой точки зрения санкции оказались для нас полезны в том плане, что мы обратили внимание на рациональное использование почвенного покрова, и так случилось, что последние два года мы имеем успех, что не может нас не радовать.
– Выходит, нет худа без добра?
– Выходит, так. Сейчас активно развиваются отрасли, которые направлены на повышение производительности, эффективного использования, продуктивности почв, и это очень широкая тематика научных исследований. Если бы мы смогли реализовать наш потенциал с теми показателями, которые мы наблюдаем в Западной Европе, то мы бы удвоили, если не утроили бы наш продукционный потенциал.
– А как вы думаете, это возможно – эффективно использовать свои возможности?
– Конечно, это возможно. Сравнить, например, химизацию. Если у нас вносится примерно 25-30 килограммов действующего вещества на гектар, то у них это это примерно в 10 раз больше. У нас на сегодняшний день очень мало вносится удобрений для повышения урожайности, – вероятно, это связано с финансовыми проблемами хозяйствующих субъектов, потому что около восьмидесяти процентов производимых удобрений в Российской Федерации мы экспортируем. И только 15-20 процентов реализуем у себя. Это – тоже один из наших потенциалов. У нас потенциал огромен, и об этом говорит сообщество почвоведов и агрохимиков России.
– Которое вы возглавляете?
– Да. Мы всегда говорим это на наших конференциях, съездах почвоведов. Потенциал огромен, но требуются усилия. Они должны происходить на государственном уровне, потому что важна система управления и вопросы финансирования. Я абсолютно уверен, что эффективность сельского хозяйства будет нарастать ежегодно. Другого пути просто нет. Сейчас Российская Федерация получила за счет экспорта продуктов питания примерно столько же, как от экспорта от вооружений. У нас есть и почвенные, и водные ресурсы, но надо их рационально использовать, и тогда мы получим отдачу.
– Что собой представляет сегодня ваш студент? Есть ли среди них яркие личности, которые совершают научные открытия или пишут прорывные научные работы?
– Студенты всегда разные. Есть и яркие. Их мы стараемся вовлекать в научно-исследовательскую работу, чтобы получать дополнительную возможность за счет грантов или контрактов с конкретными хозяйствующими субъектами их заинтересовать научным процессом. Они собирают в летнее время в экспедициях материалы для будущей научной работы, защищают ее и после магистратуры поступают в аспирантуру, продолжают свою научную работу, защищают кандидатскую диссертацию. У нас довольно большой контингент аспирантов, и это наша движущая сила с точки зрения проведения научных исследований на факультете.
– Когда-то отец-основатель почвоведения В.В. Докучаев поэтично назвал чернозем царем почв. Спокойны ли вы сегодня за свою науку? Есть ли кому её передать?
– Да, Василий Васильевич говорил, что чернозем дороже золота, потому что почва дает жизнь, дает продукцию сельского хозяйства. Мы готовим студентов, которые заканчивают учебное заведение, аспирантуру, а затем они распределяются по разным учреждениям. Они сами становятся преподавателями, и они уже обучают других студентов. А те, которые идут в производство, поддерживают с нами связь, и это очень характерно для нашего факультета. Мы готовим себе смену, а те будут в дальнейшем готовить тех, кто будет обучать последующие поколения. Эта преемственность очень важна. Конечно, в истории любой науки есть спады – и есть всплески, и интерес, и рост. Я бы сказал, что в настоящее время мы наблюдаем рост. У нас неплохой конкурс на факультет, студенты к нам идут. Мы не испытываем проблем с распределением или с поиском работы, потому что наша сфера сейчас очень востребована. Это и бизнес, и государственные структуры управления, и естественнонаучные исследовательские институты. Наши студенты легко находят работу, мы им помогаем в этом.
– С наукой все понятно, и это замечательно. А вот удается ли вам привить им какое-то особенное, трепетное отношение к почве, любовь к земле?
– Да, конечно, мы стараемся воспитать трепетное отношение к земле. Любая дисциплина закладывает основы рационального использования почв, будь то лекции по химии, физике или биологии почв. Преподаватели говорят студентам, какие физические параметры нужны, чтобы почва функционировала, и нельзя вытаптывать ее, повреждать и так далее. Это направление бережного отношения к земле заложено в учебном процессе, потому что по-другому нельзя.
– А мне кажется, что практика, выезд на природу имеет еще большее значение, чем теоретические занятия. Ведь когда ты на почве находишься, ее щупаешь, ощущаешь ее запах, то у тебя просыпается к ней особое чувство, которое утрачено жителями мегаполиса.
– Все правильно. Мы все занятия закрепляем на практике. Мы – полевой факультет, и у нас после каждого курса около двух месяцев студенты находятся на природе, где они изучают весь комплекс проблем, связанных с почвенным покровом, включая растительность, животный мир и так далее, и как используется почва в разных природных зонах. У нас имеется замечательная практика по зонам природы, когда студенты следуют с севера на юг, то есть из Москвы до южных широт едут на автобусах и имеют удивительную возможность увидеть нашу страну во всём её природном и почвенном разнообразии.
– Это, наверное, очень важно.
– Не то слово! Я всегда вспоминаю свою первую практику. Это для меня было открытие. Ведь все мы жили в каком-то одном месте, мы не видели мир широко, на расстоянии. И когда мы проехали из Москвы до Черного моря, мы были потрясены разнообразием природы и растительности, и это впечатление осталось на всю жизнь. Понимаете? Мы изучали и геологию, и ботанику, и животный мир, и почвы, и их использование. Для студентов это невероятно важно.
– Появляется влюбленность в профессию?
– Да, и это на всю жизнь. Они чувствуют свою роль в этом процессе, свою востребованность, и это воспитывает мировоззрение. Поэтому почвоведение – это важнейшая из наук, это основа основ, потому что без почвы, без земли, без понимания её функционирования и без любви к ней нет и нас с вами.
