В перерыве между заседаниями некоторые участники общего собрания РАН рассказали о том, как продвигается реформа академии и как она отражается на работе научных институтов.

 

Академик Ю.Н. Малышев, директор Государственного геологического музея им. В.И. Вернадского:

Несмотря на перемены, которые переживает академия, наш музей развивается. Могу, не стесняясь, сказать, что он сегодня превратился в один из самых крупных научно-политических и культурных центров Москвы. У нас и научное направление мощное, и экспозиция замечательная. Причем мы имеем реальные результаты. В июне совместно с Грозненским университетом запускаем первый тепловой узел на Кавказе – с чеченскими специалистами получили первую гидротермальную энергию, источник воды с температурой 195 градусов. Еще мы проводим серьезные геодезические работы с помощью беспилотников, приобретенных специально для этих нужд.

Не отстает и музейная деятельность. Недавно договорились с ректорами ведущих вузов Москвы, занимающихся горно-геологическими направлениями, создать на базе музея Научно-просветительский центр профессиональной ориентации школьников. Уже сегодня молодой посетитель может увидеть модель Большого взрыва, спуститься в шахту или побывать на вулканах. Может даже попасть на борт МКС!

Хочется, чтобы наш музей стал еще лучше и интереснее и чтобы это поднимало престиж нашей геологической профессии.

 

Академик Р.И. Нигматулин, директор Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН:

В нашем институте за этот год сделано немало интересных открытий. Отмечу два, имеющих общественную значимость. Первое касается Карского моря, в котором много нефтяных месторождений. В нем, в отличие от Баренцева моря, очень бедная органическая жизнь, несмотря на то что в него впадают две реки – Обь и Енисей. Мывыяснили причину: пресная вода, которая легче соленой, закрывает практически всю поверхность, поэтому необходимые для морской жизни биогенные элементы не могут пробиться вверх. На нефтяные разработки наши выводы не влияют, но это важно для понимания природы данных процессов. Второе связано с Гольфстримом. В течение многих лет мы ежегодно направляем туда две экспедиции, и результаты их работы показывают, что никакого остывания и тем более остановки теплого течения, о чем сегодня многие говорят, нет – происходят обычные колебания температур.

Сегодня ни в обществе, ни во власти нет понимания основных теорем социально-экономического развития страны. Первая теорема: главный двигатель экономики – покупательский спрос. Чтобы его восстановить, нужно не снижать государственный бюджет, а увеличивать, как и зарплаты. Как это сделать? Нужно ввести прогрессивное налогообложение, как во всем мире. Нужно искать ресурсы не в карманах среднего и бедного класса, а там, где они есть. Вторая теорема: главные инвесторы экономики – не богачи, не банки, а народ, получающий сбалансированную зарплату. Будет понимание – будут деньги на науку и на все остальное.

 

Академик А.Л. Асеев, вице-президент Российской академии наук, председатель Сибирского отделения РАН:

Несмотря на организационную неразбериху, год прошел для академии весьма удачно. Думаю, это хорошо, что мы объединились с академиями аграрных и медицинских наук, поэтому у нас много прорывных достижений, например в биологии. В основном у них уровень вырос. Теперь важно, чтобы у нас не упал.

Многие институты в условиях санкций и необходимости решать задачи импортозамещения не только выжили, но и успешно развивались. Сейчас академия востребована как никогда, и многие институты закончили год с очень хорошими показателями и по научным результатам, и по прикладным исследованиям, и по оснащению оборудованием, и по получению дополнительного внебюджетного финансирования. Поэтому мы настроены весьма оптимистично. Хотя главная просьба – поменьше бы нам мешали заниматься наукой. Вал бумаг возрос неимоверно, и это сильно отвлекает от работы.

В Сибирском отделении РАН за год сделано очень много. Во-первых, это достижения наших физиков. Сейчас апробируется система, обладающая очень высокой температурой, в миллионы градусов – это то, что нужно для термояда. У нас разрабатывается новое поколение технологических лазеров, развиваются квантовые технологии. Это генерация одиночных фотонов, операции с поляризацией и т.д. Все это основы новой, так называемой квантовой информатики.

 

Академик А.П. Деревянко, директор Института археологии и этнографии СО РАН:

Впрошлом году наш институт получил мегагрант Российского научного фонда, и у нас сейчас практически двойное финансирование. Мы провели 43 научные экспедиции в самых разных районах не только России, начиная от Дальнего Востока и Дагестана, но и за границей – в Монголии, Черногории и других странах.

Получен новый фундаментальный материал, который подтверждает некоторые ранее высказанные идеи и гипотезы. Например, новые радиоуглеродные датировки по Денисовой пещере, где в 2008 г. были найдены останки фаланги пальца жившей здесь 30-75 тыс. лет назад девочки. Анализ ДНК позволил тогда прийти к заключению, что эти останки принадлежат виду людей, представляющему особую ветвь в эволюции рода Homo, отличную от неандертальцев и современных людей. Этому виду было дано название «денисовский человек».

Мы получили подтверждение того, что верхний палеолит, который связывают с человеком современного анатомического вида, сформировался ранее 50 тыс. лет в Южной Сибири, в частности на Алтае. Это самый ранний хорошо документированный верхний палеолит в мире. Данные исследования приближают нас к пониманию того, кто мы такие и каким образом появились на этой планете.

Наш институт работает спокойно, в начале года я подписал приказ о повышении заработной платы на 30%. Некоторая неопределенность сохраняется, потому что не сформулированы окончательно главные правила игры, связанной с рейтингом институтов, с последующей реорганизацией. Хотелось бы иметь четкий план, общую законодательную базу, которой пока нет. Из отрицательных последствий реформы – увеличение на порядок бумажного кругооборота.

Мнение, что в академии наук сидят одни бездельники, формировалось не нами, и цели были понятные – разогнать академию, лишить ее финансирования. Даю слово, что в академии наук работают честные, добросовестные люди, которые не сидят на шее налогоплательщиков.

 

Академик А.Н. Дмитриевский, директор Института проблем нефти и газа РАН:

Наш институт строит свою работу для решения крупных фундаментальных проблем. Для этого созданы прорывные технологии. Это технология добычи нефти на месторождениях-гигантах, эпоха которых заканчивается. Это обводненные месторождения: Санаторское, Ромашкинское и другие, которые еще содержат в недрах 40-50, а некоторые и 60% нефти. Это месторождения-гиганты газа, эпоха которых тоже, к сожалению, заканчивается. Мы нашли технологию эффективной добычи и использования этого газа.

Перед нефтяниками и газовиками стоит проблема смены запасов. Если раньше, в советское время, страну кормила легкая маловязкая нефть, то теперь нам надо разрабатывать месторождения с трудно извлекаемыми запасами высоковязкой нефти. Создана технология добычи нетрадиционных ресурсов газа – это сланцевые нефть и газ, матричная нефть, которая позволяет дать новую продукцию нашим отраслям.

Хочу подчеркнуть, что Российская академия наук – самая мощная научная сила в стране, которая может еще много сделать для развития нашей экономики. Думаю, это главное, что должно понять руководство страны.

 

А.Д. Каприн, член-корреспондент РАН, директор Национального медицинского исследовательского радиологического центра:

За прошедший год произошли крупные преобразования: три больших института – Радиологический научный центр им. А.Ф. Цыба, Московский научно-исследовательский институт им. П.А. Герцена и Институт урологии и интервенциональной радиологии – объединились в единую структуру. Это позволит расширить функции института и лучше обеспечивать наш центр современной онкологической помощью.

У нас в Обнинске работает ФЭИ и НИФХИ им. Л.Я. Карпова, который давно разрабатывает и радионуклиды, радиофармпрепараты, необходимые нашей медицинской промышленности, нашим пациентам. За этот год и при министерстве, и при нашем объединенном центре создана научная группа по развитию ядерной медицины. Теперь мы стали заказчиками для этих институтов. Новые радиофармпрепараты позволят отказаться от многих импортных препаратов, которые сейчас стали недоступны.

Мы сейчас запускаем весьма дорогостоящую аппаратуру - например, кибернож, которых всего несколько в России. Еще до подорожания он стоил 300-400 млн в зависимости от комплектации. А сейчас, если бы не объединение, мы бы точно не смогли приобрести такую супердорогую технику. Кибернож позволяет прецизионно облучать различные сложные локализации: глаз, ствол головного мозга – и практически полностью излечивать ранее безнадежного пациента.

 

Академик Л.М. Зеленый, директор Института космических исследований РАН:

У нас немало достижений, которыми можно гордиться. Два года назад на деньги академии создан малый научный спутник, который был запущен с борта МКС и работал три года. Орбита постепенно снижалась, пока он не сгорел в атмосфере. За это время он выполнил очень важную работу. Главной его задачей было исследование всех видов излучений – от видимого света, гамма-излучений до рентгеновских излучений, которые возникают при молниевом разряде. Таким образом, мы получили возможность более детального изучения явлений, происходящих в нашей атмосфере.

Мне понравились многие выступления на общем собрании. И критика ФАНО, думается, была достаточно конструктивной. Руководитель ФАНО Михаил Котюков – порядочный, энергичный человек, как и все, кто там работает. Но когда создается такая двухголовая структура, эти две головы начинают тянуть в разные стороны и система начинает коллапсировать. Поэтому дело не в личностях, а в несовершенстве самой системы.

У нас уже есть опыт такого рода, когда нам было предложено создать Объединенную ракетно-космическую корпорацию. Почти три года создавался этот странный симбиоз, и ничего путного не вышло. В результате правительство признало ошибку, отменило свое неправильное решение, и появился «Роскосмос». Так и здесь: надо просто объединить ФАНО с РАН, создав административно-хозяйственное управление. Это было бы хорошее решение. Иначе мы рано или поздно окажемся в тупике, когда целые институты попадут в жернова бессмысленной реструктуризации.

Подготовила Наталия Лескова