Кандидат филологических наук, профессор кафедры классической филологии Института восточных культур и античности Российского государственного гуманитарного университета, Николай Алексеевич Федоров скончался ночью 27 июня в возрасте 91 года.

Свою многолетнюю научно-педагогическую деятельность Николай Алексеевич посвятил изучению латинской литературы Рима и европейского средневековья и Ренессанса, а также латинской эстетической лексики и живой латыни.

Федоров — автор множества учебных пособий, в том числе знаменитого учебника «Lingua Latina», написанного в соавторстве с В.И. Мирошенковой. «Lingua Latina» считается одним из основных учебных пособий по латыни и используется профессиональными учреждениями на протяжении уже почти полувека.

Профессор разработал собственную методику преподавания латинского языка, которую он с успехом применял в обучении студентов МГУ им. М.В. Ломоносова, где Николай Алексеевич преподавал с 1952 по 1994 год на кафедре классической филологии, а позднее РГГУ.

29 марта 2016 года ученого попыталась уволить новая администрация РГГУ, вместе с еще несколькими известными учеными, стоявшими у истоков этого образовательного учреждения. Попытка, впрочем, оказалась бесплодной, благодаря сопротивлению университетской общественности и поднявшемуся шуму. Формальным оправданием было упразднение позиции профессора-консультанта в рамках оптимизации. Популярная версия гласит, что те, кто принимал решение об увольнении ученых, просто не знали и не поинтересовались, кто все эти увольняемые люди.

Николай Федоров опубликовал более 60 научных работ и статей и множество переводов латинской классики, а также постоянно участвовал в конгрессах Международной Академии содействия развитию латинского языка и культуры (Academia latinitati fovendae), где он в течение последних 50-ти лет выступал в качестве докладчика; получил также ряд научных наград.

Николай Гринцер, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой Классической филологии ИВКА РГГУ:

«Мне уже приходилось и говорить, и писать, что главное, чем меня всегда поражал Николай Алексеевич Федоров, это той живостью и непосредственностью, с которой он относился к преподаваемым им предметам. Для него Цицерон был живым и любимым собеседником, и к нему он относился со столь же горячим и естественным чувством, с которым воспринимал происходящее hic et nunc (здесь и сейчас), от политических треволнений до удачных или ошибочных ответов своих студентов по части синтаксиса латинских падежей.

В этой естественности и неподдельной заинтересованности как древностью, так и современностью — главная причина поразительного успеха и не менее поразительного долголетия Николая Алексеевича как учителя. Он обожал античность, но был человеком этого, сегодняшнего мира. В нем он прожил счастливую жизнь: и как профессионал, чему свидетельством многие и многие поколения благодарных учеников, и просто как человек — и в этом огромная заслуга его семьи и прежде всего жены, Кати, преданно служившей ему вплоть до последнего дня.

Он оставался в этом мире до самого конца, сохраняя трезвость ума и живость реакций: я видел его за три дня до смерти, и он, практически лишившись голоса, тем не менее шептал и о студентах, которые к нему приходили, и о переводах, которые хотел бы закончить.

Этот мир ему благодарен, и пусть в мире ином, в который он глубоко верил, ему удастся встретить всех, кого он любил, в том числе и тех, чьи тексты он любил переводить и комментировать со студентами. Он найдет, о чем с ними поговорить».