Ученые из Еврейского университета в Иерусалиме (Израиль), под руководством постодока-нейробиолога Гая Леви (Guy Levy), выяснили, как осьминогу удается без затруднений ходить на своих восьми щупальцах, плавно и быстро, никогда не путаться в них и не спотыкаться, хотя мозг осьминога гораздо проще мозга человека. Статью израильских ученых о принципах движения осьминогов, опубликованную в журнале Current Biology, пересказывает сайт журнала Science.

Ученые тщательно проанализировали видеозаписи движений охотящихся осьминогов. Выяснилось, что основной принцип их ходьбы таков: сначала ставим щупальце на твердую поверхность, потом вытягиваем его, смещая при этом тело. Поскольку щупальца расположены по всему периметру тела осьминога, двигаться в любом направлении ему легко. Например, чтобы идти вперед, нужно вытягивать задние щупальца, чтобы идти влево — соответственно, правые и так далее.

Второй «секрет» осьминога в том, что он может менять направление движения, не меняя при этом ориентацию тела в пространстве. Это показано на видеоролике, в котором вектор движения моллюска показан синей стрелкой, а положение его тела — зеленой. Такой принцип позволяет экономить энергию и придавать движениям плавность.

Наконец, третья особенность осьминожьей «походки», открытая израильтянами, состоит в том, что она лишена ритма. Это резко отличает осьминогов от многих живых существ, от человека до муравья, которые ходят, переставляя конечности ритмично.

Исследователи из Еврейского университета по этому поводу отмечают, что, по-видимому, двигательные стратегии формировались у далеких друг от друга видов животных независимо, в соответствии с их анатомическими особенностями и условиями среды обитания.

В целом, полученные результаты могут очень пригодиться при конструировании роботов, анатомию и принципы движения которых ученые готовы «подсмотреть» у реальных живых существ, в том числе у осьминогов.

Кстати, это не единственная необычность осьминогов: недавно выяснилось, что самка одного из видов глубоководных осьминогов высиживает яйца четыре с половиной года (sic!) — дольше, чем любое другое животное на свете.