Екатерина Сквайрс, профессор кафедры германской и кельтской филологии филологического факультета МГУ, автор монографий и статей о немецких письменных источниках по истории Новгорода, и автор двух глав вышедшей недавно во Франции коллективной монографии «Novgorod ou la Russie Oubliee» («Новгород или Забытая Россия»), посвященных торговым, политическим и культурным отношениям Великого Новгорода с Западом, рассказала порталу «Научная Россия» о том, как лингвистические исследования помогают изучению истории древнего Новгорода, что такое нижненемецкий язык, и как новгородцы общались с ганзейцами.
Лингвистические исследования и изучение древнего Новгорода
В XII веке немецкое купечество стало продвигаться на восток, на остров Готланд, потом в сторону Новгорода. С XIII-XIV века в Ганзе возрастает количество связанных с Новгородом письменных источников, сначала на латыни, потом на немецком. С XIII века начинают появляются первые свидетельства на нижненемецком, в XIV их уже огромное количество, в XV тоже много, но в XVI веке торговля Ганзы с Новгородом начинает клониться к упадку и источников становится меньше.
С новгородскими источниками по истории Новгорода существует большая проблема — он находился в политически и исторически активном месте, и после многочисленных войн древнерусские источники оказались по большей части утрачены. Но благодаря обширным связям с зарубежьем письменные источники сохранились и за пределами Руси. Их изучением занялись практически только в 70-80-е годы ХХ века. Историк Е.А. Рыбина первой признала, что для Новгорода особое значение имеют письменные источники со стороны его партнеров, а основным партнером в эпоху расцвета Новгорода был союз северогерманских городов — Ганза.
Источник для историка необходим как воздух, без источника не может быть исторического исследования. Самый «естественный» тип источника — текстовый. Поэтому в описываемом исследовании сами слова сыграли важнейшую роль, дали немало сведений, которые иными методами получить не удалось бы.
Ганза и Новгород
Города Северной Германии — Любек, Брауншвейг, Гамбург — рано осознали свою торговую деловую самостоятельность, а их феодалы ее признали. Ключевой фигурой в Саксонии XII века был герцог Генрих Лев, который догадался дать городам свободу. Так возникли вольные города, которые получили привилегии, городское право и занялись торговой деятельностью.
Кроме того, Генрих Лев в 60-х годах XII века заключил договор со скандинавскими купцами на острове Готланд, который позволял любекским купцам торговать на Готланде. В то время купцы с Готланда уже торговали с Новгородом, и в результате этого торгового альянса немецкое купечество подключилось к связям скандинавов с новгородцами. Сначала они торговали совместно, позднее построили свое торговое представительство — Петров двор или Петрово подворье.
Ганзейские города, стремившиеся торговать с Новгородом, хотели заключить свое собственное соглашение с Новгородом. Первым таким документом считается договор 1180-90-х годов, где Новгород выступает совместно со Смоленском, а не как отдельная договаривающаяся сторона. Первый же самостоятельный договор с немцами — без Смоленска и других русских городов — Новгород заключил в 1269 году. Очевидно, существовал текст на древнерусском языке, по экземпляру с печатями хранилось в Новгороде и на Готланде. Ни один из них не сохранился.
Зато сохранились переводы текста договоров на нижненемецком языке.
Изучение договоров
Поскольку русские документы утрачены, переводы на немецкий и переписка в связи с этими договорами для историков особенно значимы, ибо позволяют судить о том, что было в этих договорах. А лингвистика помогает понять, каков статус текста договора на нижненемецком языке — был ли то проект, список, копия или оригинал?
Главный вопрос для лингвистов — как взаимодействовали два языка договора. У немцев был нижненемецкий, используемый повседневно, и официальный (особенно в XIII веке) — латинский. С другой стороны — Новгород, где свой местный древнерусский язык и южнославянская книжная форма. Общего языка у них с Ганзой нет.
Историки долгое время считали, что переводчики были с двух сторон. Однако оказалось, что это не так: Новгород не имел переводчиков ни с латыни, ни на латынь, ни с нижненемецкого, ни на нижненемецкий. Более того, они, по всей видимости, даже не очень были настроены переходить на язык своего партнера. Язык западных партнеров они называли «латинским», что подразумевало, скорее всего, конфессиональные различия — католиков часто называли «латиняне» — намекало на противопоставление своей веры другой.
Это была принципиальная позиция для средневековья. Новгородцам было важно, какой язык используется, какой ритуал, какие составляющие, — грамоты, печати, как приносятся клятвы. Мы имеем две культуры, у которых в целом много похожего, они христиане, клянутся на кресте, письменные тексты у тех и у других, и даже словесные формулы грамот очень похожи. Например, они пишут, что не согласны для заключения договора ездить куда-то на запад, «потому что тогда мы не сможем написать, что к нам приехали для переговоров такие-то и просили о том-то» — таков был обычный зачин грамоты. Это было важно и для немецкой стороны, но факт заключается в том, что в данном случае обе стороны взвесили свои за и против, и немцы решили, что могут пренебречь этими различиями.
Они пошли на принесение присяги на православном кресте и участие в ритуале по православному обычаю. Согласились, чтобы договор заключался на древнерусском языке, печати вешали в Новгороде, переговоры шли на древнерусском языке. И текст составлялся русскими писцами по русскому формуляру. Договор 1392 года существует в древнерусских списках и везде начинается со слов: «К нам приехали из Любека». Как сформулировано — это не пустяк. Договор терял юридическую силу, если написан и заключен не по форме.
Как ганзейцы решили проблему использования русского языка
Итак, «немцы» поняли, что придется вести переговоры на языке партнеров и стали его учить. Было два пути налаживания коммуникации. Во-первых, посылали молодых ганзейских купеческих сынов в Новгород, чтобы они там жили в местных семьях, в боярских домах и учили русский. Отправляли молодых людей не старше двадцати лет, потому что считалось, что дальше им трудно будет выучиться. И, во-вторых, находили толмачей (переводчиков) — в Риге, Таллине (Ревеле, Колывани), Тарту (Дерпт, Юрьев).
Борьба с конкурентами
Разумеется, конкурентов у Ганзы было много. Фламандские города, англичане, — они тоже торговали на Северном и Балтийском морях. Английские товары доходили до Гданьска, но все-таки на кораблях ганзейцев.
Соответственно, у Ганзы появилась следующая задача — как других купцов не пустить в Новгород. Еще и поэтому для них так важно было овладеть русским языком — чтобы купцы могли торговаться по-русски, и чтобы были профессионалы-переводчики, которые могли писать, переводить. Тем самым Новгород, который отказывался переходить на другие языки, получал бы готовый канал коммуникации — подконтрольный Ганзе. Новгородцы, со своей стороны, фактически потеряли доступ к другим европейским странам и городам, они получали письма от немцев и отвечали им, а напрямую с другими западными купцами списаться не могли.
На съездах ганзейских городов принимались решения, как оберечь информацию от конкурентов. В нескольких документах говорится, что всякий, кто поможет фламандцам, зеландцам, т.е. выходцам из графства Зеландия (ныне провинция Нидерландов) или другим западным людям овладеть русским языком, будет исключен из Ганзы. А это значит, что такой человек потеряет многочисленные права ганзейских купцов, которых пускают в Новгород, которые имеют право причалить на Волхове, разгрузиться. У них был целый каскад прав, проистекавший из того, что они граждане ганзейского города.
Нижненемецкий язык в Новгороде
В Ганзу входили много десятков городов, у Ганзейских городов была формула для самообозначения — «73 города», потому что (сюрприз, сюрприз) договором были связаны 73 города (разумеется, число это изменялось с течением времени). Часто любят говорить, что Новгород тоже был членом Ганзы, но это не так. Было четыре города, с которыми входившие в Ганзейский союз города имели договоры и в которых имели подворья, — торговые представительства, — а именно Брюгге, позднее Антверпен, Лондон, Берген в Норвегии и Новгород. Новгород был местом, где располагалась ганзейская купеческая контора. В этом смысле триста лет в Новгороде писали и говорили на нижненемецком языке.
Новгород был одним из пунктов, где практиковалась нижненемецкая правовая письменность. Непонятно, говорили ли сами новгородцы на нижненемецком. Во всяком случае, тексты, касающихся торговой деятельности, написанные русскими на немецком, неизвестны. Среди многочисленных берестяных грамот есть грамоты на иностранных языках: на латинском языке — псалом, и еще одна, возможно и на нижненемецком, но текста сохранилось так мало, что ее очень трудно не то что прочесть, но и уверенно определить язык, на котором она написана. И даже если предположить, что это был действительно немецкий, непонятно, кто ее написал — возможно, и русский, но более вероятно, что русский способ письма на бересте пригодился немцам для бытовых нужд. Что, кстати, интересно само по себе, но прямого отношения к делу здесь не имеет.
Что такое нижненемецкий язык
Ганзейские города сосредоточены в северной части Германии. В XI-XII веках диалекты этого региона — в основном сформировавшиеся на основе древнесаксонского языка — сильно отличались от тех, что использовались в средней и южной Германии. «Генетически» нижненемецкий язык ближе нидерландскому и английскому, чем к остальным немецким диалектам. Такова ситуация была в V-VI веках.
После того, как саксонские земли вошли в империю Каролингов, они оказались под влиянием франков. Затем нижненемецкий сблизился с языком остальной Германии просто из-за общей истории и близкого расположения. Эпоху расцвета нижненемецкий переживал как раз во время Ганзы.
В результате возвышения Ганзейских городов и их неустанного делового (и всякого другого) общения между собой язык северной Германии стал относительно однородным. Сложилось то, что лингвисты называют региональным языком. Региональный нижненемецкий язык сложился раньше, чем остальные. Два верхненемецких региональных варианта появились только в XV веке, третий — тот, на котором базируется сегодняшний литературный национальный язык — даже еще позже, в XVI в. Нижненемецкий язык выработал общий региональный вариант уже в XIV веке.
Нижненемецкий использовался на огромном пространстве, от Лондона до Новгорода, оказывал колоссальное влияние на языки Швеции и Дании. В Дании Ольденбургская династия была из Северной Германии, там аристократия, двор, население Копенгагена говорили на нижненемецком. Где-то нижненемецкий был одним из местных языков, как в Дании, а где-то языком внешнеторгового делопроизводства, как в Англии и на Руси. Уже в XIV-XV веках он имел статус одного из международных языков, сравнимый со статусом современного английского языка.
Все это длилось столько, сколько длилась сама Ганза. В это время у нижненемецкого языка была возможность стать даже общенациональным языком, но в XVI веке вмешалась Реформация.
Лютер был родом из области Эйслебен-Магдебург, где говорили на нижненемецком, это был язык, с которым он вырос, но за годы учения, в том числе в университетах Марбурга, Эрфурта, затем в Виттенбергском университете, он перешел на восточный средненемецкий. Когда он стал переводить Библию, то хотел, чтобы она была понятна всем немцам. И он выбрал смешанный по происхождению средненемецкий, сознательно двигаясь в сторону верхненемецкого. Этот язык и лег в основу современного немецкого языка.
Отдельную роль сыграла эпоха Великих Географических открытий, начавшаяся в конце XV века: Средиземноморье опять стало важным торговым регионом, а торговые пути на севере становились все менее активными. С этим связывают упадок Ганзы и упадок ее языка. В Германии начались процессы, которые возвысили верхненемецкий, так что сейчас нижненемецкий существует только в виде комплекса диалектов. В Мюнстере, Гамбурге, Ростоке и других местах до сих пор есть люди, которые разговаривают на нем, есть общества, которые пытаются поддерживать и изучать этот язык, на нем издаются газеты. Он имеет статус охраняемого малого языка — но свой шанс стать общенациональным он упустил.
Договор 1269 года
Вернемся к первому внешнеторговому соглашению, заключенному Новгородом самостоятельно. Как уже было сказано, договор 1269 существует только в виде немецкого текста, а самих грамот на древнерусском не сохранилось. И историки спорили — что это значит? Это список или проект, и был ли договор вообще заключен? Есть исторические свидетельства о том, как посольство поехало, как проходили переговоры, и на основании этих косвенных свидетельств делается вывод, что договор, возможно, был действительно заключен.
Причина сомнений в том, что нижненемецкий текст записан на пергаменном свитке, но на нем нет печатей и никаких других признаков заверения. Мы знаем, что переговоры было принято вести на древнерусском и договор был на древнерусском. На каком этапе появлялся немецкий текст? Лингвистическое исследование средневековых текстов показало, что он существовал в качестве списка (копии) заключенного договора. Само существование перевода — доказательство того, что был уже заверенный договор, который потом перевели.
Переговоры шли так, как они идут всегда. Если вариант на русском не удовлетворял ганзейцев, они шли назад, возмущались и требовали включить то или иное. Но в любом случае окончательный документ был написан на древнерусском, а немецкоязычный текст был производным от него. Полностью согласованный договор переводил переводчик, переписчики делали русские списки и затем их рассылали по городам. Сохранились списки договора 1392 года — 2 списка были сделаны в Ревеле, 2 списка в Любеке. Города, участвовавшие в договоре, обязательно получали список и на русском языке и на немецком.
Таков первый аргумент в пользу гипотезы, что договор был таки заключен — раз есть перевод, значит, был юридически значимый текст. Кстати, недавно нашли еще один список договора 1269 года — оказывается, был и второй экземпляр в Любеке. Можно уверенно говорить, что это перевод с заключенного древнерусского договора.
Далее, можно посмотреть на структуру текста и употребление юридических формул. Если немецкий текст начинается словами «к нам приехали из Любека» — очевидно, это перевод древнерусского оригинала. У русского договора обязательно в конце формула крестоцелования — «такие-то на том-то крест целовали». В речевом формуляре договоров немецкой стороны такой формулы нет. В западных договорах обычно совсем другая формула в конце — «в подтверждение свою печать навесили».
Древнерусский договор тоже был подписан и с печатями — но у нас про печать нет фразы в грамоте. Если немцы переводят древнерусский документ, то формулы у них русские. Когда мы находим в тексте на нижненемецком определенные формулы, слова и выражения, то можем с их помощью показать, что текст был переводом с русского, а значит, он был заверен. Когда мы рассматриваем древнерусские и немецкие списки договоров официально-делового письма, то наблюдаем регулярное влияние древнерусского на немецкий. В первых вариантах оно еще нетвердое, а дальше проявляется очень четко.
Но и в свободных (не формульных) частях, где приводится конкретная информация, также есть свидетельства того, что грамота является переводом с древнерусского. Например, в договоре 1269 года описания местности гораздо более точные, чем в проекте, написанном на латыни, где местность описана приблизительно. В окончательном варианте имеется весьма конкретное описание маршрута — каким путем можно ехать, где рубить дрова, где взять бурлаков и т.д.
В общем, можно проследить не только то, что говорят, но и то, как говорят. Когда два языка сообщаются, языки влияют друг на друга. Сторона, которая ставит себя гораздо выше, может не поддаться влиянию, сторона просящая может в большей степени испытывать влияние языка партнера. В данном случае только одна сторона пишет и по-русски, и по-немецки — ганзейская, и у людей с этой стороны проявляется влияние языка на язык в сознании человека. В головах немецких переводчиков, писарей происходил языковой контакт, в гораздо большей степени, чем в головах новгородских. В Новгороде верхушка берегла свою гордость. Можно сказать, что в этом есть и урок для современности — если вы не знаете иностранных языков, то другие выучат ваш, и вы будете ограничены в принятии решений.
P.S. Кстати, лингвистика помогла разрешить еще один давний вопрос из истории Новгорода Великого: существовал ли там Совет Господ. Дело в том, что есть два места в документах, где «Совет Господ» упоминается, и оба эти документа — западные, один на латыни, другой на нижненемецком. Латинский текст специалисты давно раскритиковали. Второй — это письмо от немецкой конторы в Новгороде городу Риге, и там есть выражение, которое до недавнего времени считалось упоминанием Совета Господ.
Так вот, если грамматически правильно разобрать это место, то видно, что его так нельзя трактовать. Все зависит от одного окончания — на конце r, m или n. В рукописи буква не прописана, ее «домыслили» историки, когда делали транскрипции, не с такой скрупулезной точностью, какая нужна для лингвистического анализа. Это повлияло на трактовку этого места в тексте. Но в 2000-х годах заново транскрибировали грамоту, и молодой ученый П.В. Лукин показал, что ее смысл совсем другой. В его докторской диссертации, блестяще защищенной в апреле 2015 года, впервые предложены решения некоторый «вечных» вопросов новгородской истории — именно на основе лингвистического анализа нижненемецких источников Ганзы.
