В среду, 4 марта, глава Федерального агентства научных организаций (ФАНО) Михаил Котюков выступил в Совете Федерации с докладом об итогах проверок в минувшем году. Цифры об уволенных и по-другому наказанных руководителях так и сыпались. Об уволенных девяти руководителях и прочих суровостях рассказывает ТАСС.
Около 360 дел научных организаций находится в текущий момент в судебных инстанциях. Как правило, это иски по проблемам, начавшимся еще до создания ФАНО — по правам на имущество и земельные участки, вопросы банкротства и другие. (Не очень понятно, почему «около 360», это не такое уж круглое число.) 249 проверок финансово-хозяйственной деятельности организаций закончились замечаниями по поводу неэффективного использования бюджетных денег, вольного обращения со вверенными академическому начальству помещениями (проще говоря, сдавали в аренду без разрешения), нарушений законодательства в сфере госзакупок и прочего. В результатет девять руководителей были уволены, 23 —получили замечания и еще трое — выговор.
С действующими директорами институтов ФАНО заключило договоры (а раньше не заключало) и провело аттестацию 33 руководителей, а еще 70 пройдут аттестацию в 2015 году. Кроме того, в наступившем 2015 году пройдут выборы более 300 руководителей научных организаций, для которых уже разработана новая система оплаты труда. Теперь такой новой системы следует ожидать и рядовым сотрудникам академических учреждений. Отдельно Котюков помянул создание президентского кадрового резерва для замещения руководящих должностей в научных организациях. Помнится, о тысяче избранных говорил еще Медведев в бытность свою президентом России, явно не улавливая исторических аналогий с Иваном IV.
Как известно, остается неразрешенным вопрос о распределении полномочий между РАН и собственно ФАНО. Это последнее получило в управление научные организации, ранее находившиеся в подчинении РАН, и стало их учредителем. Но вот кто в конечном итоге определяет, чем могут и должны заниматься ученые, не вполне ясно. С одной стороны, ФАНО утверждает госзадания на проведение фундаментальных и научных исследований, хотя и с учетом предложений РАН. Но, одновременно, Академия должна формулировать научные задания. Как это сочетается, не совсем понятно, и идущие с прошлого года разговоры о «принципе двух ключей» картины не проясняют. Остается лишь надеяться, что — в нарушение российских традиций — бухгалтерский подход не окажется единственным победителем в этом тихом споре.
